– А давай я ее сломаю – не выдержав созерцания мытарств этих двоих, предложила я, кивнув на руку, прикованную к столбику.

– Нет! Она мне дорога! – рыжик аж придвинулся ближе к ?ру.

– Тебе настолько дорога спинка кровати, что ты предпочитаешь оставить все как есть?
– уточнила я.

– Спинка? Я думал, ты про мою руку… – стушевался парень. Хотя я думала, что тому, кто сидит обнаженным на постели собственного начальства, смущение не грозит в принципе. Ан нет, ошиблась.

– Ломай, – ?р без лишних разговоров отодвинулся, уступив мне место.

Ну, что могу сказать… Дуб был крепким, столбик держался стойко. Но с третьего удара я таки доказала, что некромантка – это смесь чистой слабости и нечистой силы. И если за первую отвечала моя условно живая девичья составляющая, за вторую – мертвая.

Спустя семь минут рыжик стал обладателем двух шикарных браслетов из магических стяжек.

– А теперь, пока нас не убили, поговорим, - произнес ворон.

Ну да, когда плывешь на импровизированном плоту, который в девичестве был кроватью, самое время для задушевных разговоров, не иначе. Эту мысль я и попыталась донести да Ара.

– Тай, после того, как мы проплывем Лиловый квартал, течение принесет нас к лодочной пристани. И я готов поставить свой череп, что нас там будут ждать.

– Подмога?
– с надеждой вопросил рыжий.

– Свой череп? – как истинная некромантка уточнила я. Ибо клялись обычно головой, а не ее отдельными запчастями.

– ренегаты. Сомневаюсь, что водитель не успел сообщить о провале операции. А мост Свиданий мы уже проплыли. Осталась только пристань.
– Глянув на карателя, пытавшегося стыдливо прикрыться наполовину мокрым одеялом, ответил ворон. ? затем он повернулся ко мне: – Череп ты видела, он у меня в сейфе стоял.

Дальнейших пояснений не требовалось. Я вспомнила отравленный бутерброд.

– Итак?
– Ар вернулся к допросу рыжика.

Как оказалось, парнишку схватили у его дома несколько часов назад и оглушили. А потом притащили в дом начальства.

– Я пришел в себя перед тем, как меня затащили в дом. – Рыжий напоминал нахохлившегося воробья.
– Я не видел, сколько их было. Очнулся, когда маг чертил на груди пентаграмму, а в углу уже было разрывное проклятие. Правда, перед тем, как они ушли, тот темный колдун сказал, что бы я передал тебе привет от братства Черного волка и сообщил, что… – ту он засмущался окончательно.

Зато мне стало понятно: если с заговорщиками был опытный колдун – то снять с дома охранку для него оказалось плевым делом. Потому ворон и, не заметив ничего, смело зашел в свою спальню.

– Говори как есть, – меж тем, поняв причину, по которой рыжик старательно отводит взгляд, отрезал Ар.

Каратель набрался духу:

– …сообщить, что дни гнилой крови сочтены и трон скоро займет истинный наследник.

– Гадство, – выплюнул ворон.

Я подумала, это он об оскорблении первородной крови, но оказалось, что нет.

– Сочтены… – ворон сморщился от этого слова. – Хотел бы я поверить, что эта фигура речи, но похоже они активировали украденное из имперской лаборатории экспериментальное Проклятие Мороя и не пожалели жизни одного из своих сильнейших магов, что бы им воспользоваться.

– Какое проклятье? – я посмотрела на бледное лицо Ара.

– Того, из-за которого тебя убили, – пояснил ворон и скомандовал: – Ныряем!

И не дожидаясь, пока я обдумаю приказ, схватил меня и бросил в воду. Впрочем, судя по троекратному бульку, - не одну меня.

Нырнули мы вовремя. Река перед этим как раз совершала поворот, сужалась, течение стало быстрее и вынесло нас к пристани, на которой, как и предполагал Ар, уже ждали веселые ребята. Они-то и поприветствовали нас с огоньком и задором, дав залп пульсаров в кровать.

Мой чемодан уцелел каким–то чудом. И за этим чудом ныне спрятались три головы, созерцая дрейфующие обломки ложа.

– Ну вот и все… – удовлетворенно донеслось с пристани.

– Верховный хотел, чтобы он умер последним и мучился до самого конца… – возразил ему скрипучий голос.

– По мне, чем раньше сдохнут все гнилокровные ублюдки, тем лучше. Двоих вон уже нет. Осталось четверо и император, - последнее слово он сопроводил смачным плевком.

Меж тем наш желтый партизанский чемоданчик тихонечко плыл, приближаясь к пристани.

– Все, поехали, доложим верховному о…

Договорить он не успел, сверху раздался усиленный магией окрик:

– Сдавайтесь и поднимите руки вверх! Столичная жандармерия.

Я задрала голову и увидела, как в десятке футов над землей парит патруль на грифонах.