— Готово, ронара, — тяжело дыша, отстранился от меня Лоран.

И опять, как тогда, во время поездки, от звука его голоса, немного хрипловатого, будто сильно натруженного, у меня пробегали по телу мурашки. Подавив желание броситься на шею Лорану, я потянулась к пижаме, стараясь не показывать трясущихся рук. Если этот подарок богов так действует на всех существ, не мудрено, что браки разрешаются с кем угодно. Кроме артаров, разумеется. Тут и афродизиаков не надо — судьба как будо сама подталкивает двух людей в объятия…

— Селенира, — выдохнул Лоран и в полубессознательном состоянии наклонился ко мне.

Имя подействовало не хуже ледяного душа. Я вздрогнула снова, на этот раз без «тока», и немного резче, чем следовало, сообщила:

— Благодарю за помощь. Вы свободны.

Лоран застыл столбом. Несколько секунд, и на лице заходили желваки.

— Простите, ронара, — то ли прошипел, то ли выплюнул он, повернулся и, даже не забрав своих баночек, выскочил из комнаты.

Хлопнула дверь.

— Чтоб вас всех, — пробормотала я утало, потерла ладонями лицо, как бы «смывая» проблемы и заботы, и вызвала служанку. Пора было приводить себя в порядок, чтобы с достоинством встретить эльфийку и вампира.

На это раз оделись мы с Кладирой одинаково, и только волосы и глаза выдавали различие между нами. Ярко-зеленые платья, длинные и полностью закрытые, туфли в тон, золотые тиары и кольца с изумрудами — этакие дриады, вышедшие из леса. Сопровождавший нас Шарон и тут не изменил себе и появился в военной форме.

Мази Лорана оказали на меня практически волшебное влияние: боль притупилась настолько, что шла я, почти не прихрамывая. Незнакомые существа вряд ли заметили бы что-то неладное.

Эльфийка оказалась невысокой хрупкой красавицей с тонкими чертами лица, густыми каштановыми волосами, прямым носиком, пухлыми губками и небольшими синими глазами. Наряженная в небесно-голубое платье, она смотрелась этакой фарфоровой куклой, случайно забытой на каминной полке. Ее муж во всем был полной противоположностью супруге: выше Шарона, широкий в плечах, практически лысый, с грубыми чертами лица и проницательными черными глазами, он, красовавшийся в коричневом фраке, брюках и туфлях в тон, он выглядел, как солдат, случайно забредший в герцогский дворец. Судя по округлившемуся животу Латараниэли, супруги скоро ожидали потомство, и я, со своим живым воображением, боялась даже представить себе, на кого будет похоже дитя.

Глядя на супругов, я отметала про себя, что они, даже сидя за столом и старательно поглощая приготовленный поваром обед, казались связанными одной нитью. Родственные души. Да, эта «родственность» ощущалась во всем: в жестах, взглядах, легких полуулыбках, которыми эти двое изредка обменивались. Передо мной как будто сидели две разделенные половинки единого целого.

«Они хотя бы иногда ссорятся? — мелькнула не совсем уместная мысль. — Или так и живут все время, словно у них длительный медовый месяц?»

Да, я могла признаться сама себе, что завидовала этой паре и отчаянно хотела таких же легких, невесомых отношений. Хотела, но понимала, что не получу. С артарами не принято связывать свою жизнь. Местные сословные предрассудки готовы были разрушить мою судьбу. С другой стороны, зачем мне рядом «душа», постоянно думающая о прежней владелице этого тела?

Разговор лился неспешной рекой. Кладира и Латараниэль сплетничали, обсуждали современную моду, противопоставляя ее традиционной эльфийской. Шарон и Дортун, вампир, обменивались мнениями насчет политической обстановки в мире. Одна я сидела молча и старательно впитывала услышанное.

— Когда вы планируете сделать выбор, ронара? — повернулась ко мне с любопытством в глазах эльфийка.

— Пока точно не скажу. Я еще недостаточно знакома со всеми тремя… — я не договорила: в коридоре раздался шум. В закрытые двери обеденного зала стали ломиться.

— Что там происходит? — нахмурился, приподнимаясь с места, Шарон.

— Похоже, кто-то желает к нам присоединиться, — задумчиво крутя сервировочный нож между пальцами, заметил Дортун.

Нож вампиру не пригодился: не успел Шарон дойти до двери, как ее все же вынесли чьи-то тела. Хотя почему чьи-то. Я прекрасно знала ввалившихся в комнату и слуг, и аратара, и никара. Пушок, отъевшийся на герцогских харчах, сейчас все больше приобретал сходство с небольшим шариком, смешно перебиравшим всеми четырьмя лапками.

— Что случилось? — сдвинул брови Шарон.

— Простите, ронары, — покаянно вздохнул Лоран, — мы все пытались его остановить…

— Остановить никара? — уточнил вампир, наблюдая, как Пушок прыгает ко мне на колени и начинает требовательно урчать, не обращая внимания на народ вокруг. — Это невозможно. Похоже, он соскучился по своей хозяйке.

Я запустила руку в шерстку живности, послушно поглаживая ее, так сказать, исполняя обязанности гладильно-чесального механизма для божественного посланника. Своего нового питомца я знала мало, но что-то подсказывало мне, что дело вовсе не в скуке.

Слуги потихоньку выходили из зала. Лоран замешкался по непонятной причине: то ли хотел забрать никара, то ли пытался в очередной раз, пусть и ненадолго, ощутить себя частью высшего общества. Только из-за своей медлительности он и стал свидетелем появления моего нового жениха.