– Простите. Заклинило. Попробуйте с вашей стороны. Вылезу за вами.

Шведов, без труда выбравшись наружу, протянул руку, чтобы помочь и ей. Алена охнула, нога подвернулась, он едва успел подхватить ее, чтобы она не упала на землю.

– Простите, – она вновь бросила виноватый взгляд на Шведова, а он вдруг разозлился.

– Да что вы все извиняетесь! Колесо прокололось, с кем не бывает! Мы живы, а железо ваше починим! Давайте-ка, садитесь и ногу вот сюда, – он помог ей опуститься обратно на сиденье. – Я сейчас вызову аварийку и скорую.

– Не надо скорую, перелома нет. Ушиб сильный, пройдет и так.

– Уверены? В травмпункт бы нужно, – он с сомнением посмотрел на ее колено в разодранных колготах. – Нет? Ну, как хотите. Михалыч! – дозвонился он наконец. – Выручай. Небольшая авария у меня. Да, выйди на трассу из поселка, увидишь. Нет, не моя машина, синяя «Рено». Думаю, эвакуатор нужен и тут у меня раненый… до дома довезти. Да, до дачи. Хорошо, жду.

– Послушайте, Алена Юрьевна. У меня здесь, в Царевщине, – он кивнул на видневшиеся невдалеке дома, – дача. И автосервис друга. Сейчас они с сыном подъедут, заберут машину в ремонт, нас отвезут в мой дом. И не спорьте, это лучший выход из положения. По пути будет сельская амбулатория, ногу вашу осмотрят. Пока отлежитесь в доме, я на такси доеду до аэропорта, вернусь на своей машине, на ней и в город поедем.

Он замолчал, ожидая ее ответа. Алена согласно кивнула.

– Ваша? – он достал с заднего сиденья черную сумочку. – Держите. Мобильный где? А, вижу.

Он заметил телефон на коврике под водительским сиденьем, перегнулся через Алену, чтобы достать его. Алена вскрикнула.

– Простите, ногу задел? – Шведов разогнулся, держа в руке телефон. – Сожалею, похоже, он пострадал больше вас. Он протянул ей мобильный, экран которого был весь в трещинах.

Помогая Алене выйти из машины Михалыча у амбулатории, Виктор вдруг подумал, что та после двух «извините» не произнесла ни слова. «Шок? Не похоже, выглядит адекватной. Тогда чего ж молчит все время?» – он впустил ее в кабинет фельдшера и присел на стул в коридоре. Очередь из нескольких старушек сочувственно молчала. «В городе давно б уж обматерили сто раз за то, что вперед них полез», – подумал невесело, благодарно улыбнувшись всем сразу.

– Что, милок, авария никак? Гляжу, Михалыч привез вас-то, – робко спросила по виду самая старшая.

– Да, небольшая. Колесо лопнуло, – ответил вежливо.

– Ну, ничего. Жене твоей сейчас наша Мария ногу подправит, хорошая у нас доктор, квалифицированная, – выговорила она трудное слово под одобрительные кивки односельчанок.

Он расслабился под нестройный шепоток старушек, видимо, обсуждавших происшествие, даже прикрыл веки, отдыхая.

– А вот и ваша, – раздалось у самого уха, и он стряхнул с себя сонливость и вскочил.

– Спасибо, что пропустили нас, – вновь поблагодарил Шведов и кинулся к открывающейся двери кабинета, чтобы помочь «жене». – До свидания, будьте здоровы.

– И вам не хворать, – ответил нестройный старушечий хор.

На душе у Шведова вдруг стало как-то светло и покойно. То ли сельский воздух на него так подействовал, то ли искренняя доброта бабулек, то ли догнало, наконец, чувство облегчения, что все страшное, что могло произойти, уже в прошлом. Алена по-прежнему молчала, позволяя ему поддерживать себя за талию и опираясь на его плечо. А он на минуту представил, что и на самом деле вот так, бережно, ведет любимую жену до машины, чтобы отвезти домой, уложить удобно на диван, под ее больную ногу подсунуть подушку, а самому метнуться в кухню сделать чаю им обоим, пережившим такое происшествие, аварию, можно сказать. А потом успокаивать друг друга, что все, мол, закончилось, они целы, и пусть это будет самой большой бедой в их еще такой долгой совместной жизни. А потом…

Шведов стряхнул с себя наваждение…

– Михалыч, я сейчас в аэропорт, там машину оставил вчера, и вернусь. Алена Юрьевна останется в доме. Магазин-то работает? Нужно заехать, еды купить. Я же с лета тут не был.

– Работает, заедем, – вот за что ценил Шведов своего старого приятеля – за немногословность…

В доме было тепло, котел автоматически поддерживал температуру на комфортном градусе, соседи присматривали за дачей круглый год, вовремя счищая снег с крыши дома и следя за газовым хозяйством.

Доведя прихрамывающую Алену до дивана, уложив удобно (ну, право, сцена из недавних грез), Шведов вышел в холл, там, в чулане под лестницей на второй этаж, хранился всякий хлам. Он нашел трость, которой пользовался много лет назад, сломав ногу, решив, что в его отсутствие Алене нужно будет хоть как-то передвигаться, мало ли! Прихватил и домашние тапочки…

– Как вы? Болит сильно? – он осторожно снял с забинтованной ноги сапожок.

Алена отрицательно помотала головой.

– Вы бы, Алена Юрьевна, сказали хоть слово! – с досадой высказал он, расстегивая молнию на втором сапоге. – А то молчите, словно не нога травмирована, а язык!

Он отвернулся, чтобы подвинуть столик ближе к дивану.

– Туалетная комната вон там, – он показал на арку, за которой начинался коридор. – Вот, палка вам в помощь, а я поехал. Есть захотите, пока круассаны и сок, вернусь, приготовлю что-нибудь посущественней.

Шведов развернулся было, чтобы уйти, но почувствовал, как холодные пальцы с силой сжали запястье.

– Не уезжай…

Замерев на мгновение, он обернулся на хриплый голос, взгляд его наткнулся на широко открытые глаза женщины, и он с ужасом заметил, что они полны слез. Испугавшись, не сделал ли что не так, не причинил ли боль, он рухнул на колени рядом с диваном…