Снова изучающе смотрит на нас.

— Значит вы уверены в том, что там не было ничего заслуживающего внимания?

Я киваю, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

— Абсолютно.

Рядом подтверждающе угукает Джойл, с тоской смотрящий на еду и явно не понимающий, почему нас отвлекают. Тескон уныло вздохнув, начинает подниматься и я решаю воспользоваться моментом, чтобы уточнить один момент.

— Позвольте вопрос по поводу правил университета — здесь действительно разрешено убийство студентов?

Поднявшийся старик опускает на меня глаза и осуждающе качает головой.

— Тебе может правда в пекари податься, Орнос? Уже живёшь в общежитии и до сих пор не читал правил Хёница?

Заметив моё недоумённое лицо, добавляет.

— Будешь получать книги в библиотеке, попроси им выдать тебе кодекс университета и посмотри всё сам. Понабирают ленивых бабуинов, которые не знаю с какой стороны к книге подступиться.

Ворчащий профессор забирает со стола камень и сияющий полупрозрачный купол, что окружал нас, спадает. Спустя секунду уже удаляется, по-прежнему что-то бубня себе под нос. А я кошусь на поглощающего еду здоровяка и отправляюсь к стойке выдачи за своей порцией.

Едва успеваю прикончить свою порцию, как нас громогласно приглашают на вводную лекцию. На этот раз, для оповещения используется небольшой светящийся шар синего цвета. Залетев, он останавливается в центре зала, заполняя его грохочущими словами.

— Всем студентам немедленно явиться в аудиторию сто один для прохождения вводной лекции. Прогульщики будут жестоко наказаны. Идите по стрелкам, указанным на полу, чтобы не заблудиться.

Закончив свою речь, шарик распадается на медленно гаснущие в воздухе искры. А я допиваю подобие ягодного морса, который тут предлагают к еде и поднимаюсь на ноги, хлопнув по плечу Джойла.

— Идём. Не стоит опаздывать на первое же занятие.

Когда топаем по коридорам, следуя за синими указателями, которые действительно подсвечиваются на полу, здоровяк смущённо интересуется.

— Слушай Орн, а как понять, что люди надо мной издеваются? Я бы и не допёр сегодня, если бы ты не объяснил.

Подавив вздох, пробую ему объяснить.

— Если задают вопросы, а после твоих ответов начинают смеяться — то скорее всего это и есть издёвка.

Джойл задумчиво скребёт щёку со шрамом ногтями.

— Понятно. Раз кто-то смеётся — надо рубить.

— Не обязательно. Смеяться могут не только из-за издёвки. Вдруг ты и правда рассказал что-то смешное. Некоторые и вовсе могут подкалывать тебя по доброму. Ещё вариант — девушки любят смеяться над всем подряд, когда хотят понравиться кавалеру.

Парень озадаченно хмыкает.

— У нас они никогда не смеялись. Только раз, когда перебрали самогона и Джерна уснула в обнимку с медведем. Но то было и правда смешно.

Судя по улыбке, появившейся на его лице, сейчас в его голове как раз всплывают те события. А я удивлённо покачиваю головой.

— Откуда ты? Не слышал, чтобы где-то спали с медведями.

Парень смущённо улыбается.

— Так она не в том смысле. Просто заснула. А бедняга пошевелиться не мог до самого утра.

Спохватившись, добавляет.

— Джерна — это сестрица моя. Будешь похабные шутки отпускать — не посмотрю, что мы друзья, пущу в ход Добряка.

Скашиваю глаза на его раскрасневшееся лицо.

— Я и не собирался. Вокруг полно великосветских шлюх о которых можно шутить куда более безопасно. Так откуда ты?

Парень на момент заминается.

— Из Хельгинских болот. Далеко это. Три для на лосях до ближайшей станции добирались, а оттуда на поезде ещё четыре.

На лосях, значит. Надо будет у кого-то выяснить, что это за болота такие, где девушки используют медведей, как мягкие игрушки для сна. Оставшийся путь до аудитории проделываем в молчании — коридор сужается и студенты, спешащие на лекцию смыкаются плотнее, не оставляя личного пространства для беседы.

Добравшись до аудитории, обнаруживаю большое помещение с рядами столов, уходящими вверх. Пока заполнено не больше четверти мест, так что мы с Джойлом располагаемся на пятом ряду, около левой стены. Рядом проходит лестница, поэтому тут только стол рассчитанный на троих учащихся, который мы успешно занимаем вдвоём. Топор здоровяка выложенный на столешницу отбивает у остальных всякое желание попробовать к нам присоединиться.

Само занятие начинается минут через десять, когда большая часть помещения уже заполнена. Если здесь весь первый курс, то нас навскидку около пятисот человек. Среди входящих студентов замечаю и Свезальда, который тоже натыкается на меня взглядом, но сразу же отворачивается в сторону.

Когда в аудиторию входит женщина лет тридцати со светлыми волосами, гомон сразу стихает. Правда после того, как студенты присматриваются к преподавателю, по рядам проносится волна шёпота. Украшения, изысканное платье с глубоким декольте и макияж выглядят слишком неожиданно для преподавателя Хёница. Женщина какое-то время стоит на месте, наслаждаясь произведённым эффектом, после чего обращается к собравшимся.