Лафик расплылся в улыбке и, не заставляя себя ждать, принялся, причмокивая, поглощать еду.

Скоро Зезе пришлось повторить пробежку на кухню и обратно. На этот раз, Лафик уже не причмокивал, а пыхтел.

Зезя снова побежала на кухню и, распахнув дверцы всех шкафов, сгребла с полок последние припасы.

– Бе-е-е, – завидев очередное угощение, Лафик брезгливо отвернул от сестренки свое чумазое личико.

– Ты хочешь вырасти, или нет? – суя ложку с цветными звездочками братишке под нос, сердито спросила Зезя.

– Хочу, – тихо ответил Лафик.

– Тогда, ешь!

Лафик закрыл глаза ручками и открыл рот.

– Я вырос? – кое-как, проглотив последние крошки, поинтересовался малыш с надеждой.

– Кажется, да, – Зезя уперла кулачки в бока и обошла братишку кругом. – Точно подрос!

– Ура! Тогда, полетели!

Лафик направился к окну и уже хотел взобраться на подоконник, но Зезя вцепилась в его ножки и дернула на себя.

– Ай! – Упирающийся малыш, сбил с подоконника цветочные горшки. Звякнув друг о дружку, они полетели вместо мальчика, но, не далеко.

– Не так быстро! – Сказала Зезя, стряхивая со штанишек братишки землю. – Сначала, из кроватки попробуй. – Девочка дотянула братишку до кроватки и перебросила его через бортик. – Да уж, ты у нас не по дням, а по минутам тяжелеешь.

– Уже лететь? – Спросил малыш, видя, что сестра достигла пола.

– Давай! – Зезя энергично махнула рукой.

Лафик навалился животиком на бортик, махнул крылышками и стремительно полетел вниз. Зезя бросилась ловить брата.

Раздался очередной «бабах». Дом пошатнулся. С полок слетели последние фигурки.

– Да вверх же лететь надо! – Зезя столкнула братишку с себя и опять потерла ушибленное место. – Ты что, перепутал?

– Нет, у меня пузико тяжелое, – не поднимается, – малыш многозначительно похлопал себя по животику.

– Значит, придется худеть.

– А как?

– Не есть, конечно, – Зезя нашла на полу часы и, поставив их перед братишкой, села рядом с ним.

Минутная стрелка переместилась с единички на двойку.

– Я уже похудел? – полюбопытствовал Лафик.

– Нет еще, – оценив взглядом выпученный животик малыша, ответила Зезя.

Прошло еще пять минут.

– А теперь?

– И теперь – нет.

– А когда? – Лафик насупился. – Я уже долго худею.

Зезя искривила рот и сдвинула брови.

– Все понятно. Нужно заняться спортом.

Ну, что ж, – спорт, так спорт. Лафик два раза присел, три раза отжался, пять раз подпрыгнул, побегал кругами, покружился на месте. И удивленно оглянулся по сторонам.

– А дом зачем кружится? Он тоже похудеть хочет?

– Нет, дому худеть нельзя, – возразила Зезя. – В нем итак места немного. Нам совсем тесно будет, если он уменьшится. А ты, кажется, уже достаточно похудел. Лети!

Лафик взмахнул крылышками, но вместе того, чтобы оторваться от пола, растянулся на нем.

– Меня ножки уже не держат, – оправдался малыш.

– Ну, а причем здесь твои ножки? – Зезя помогла братишке подняться. – Дело вовсе не в них. А в крылышках. Мы тебя вырастили, а они-то маленькими остались.

– Ну, они же кушать не умеют, – смутился Лафик.

– Значит, нужны другие крылья, – не растерялась Зезя.

Зайдя в комнату родителей, девочка открыла шкаф и принялась выбрасывать из него вещи.

– Не то, не то, все не то. – Постепенно у шкафа выросла целая одеждовая гора.

– Ага, а это, кажется, то, что надо, – наткнувшись на красивое мамино платье из воздушной ткани, Зезя довольно улыбнулась.

В руках девочки защелкали ножницы, и платье быстро превратилось в два нежных больших крыла.

– Вот так! – Зеза налила братишке на спинку футболки клей и пришлепнула к ней новые крылья. – Ну, пробуй!

Лафик сконцентрировался, напрягся, как только мог, но крылышки даже и не подумали поднять мальчика, – мало того, они и сами ничуточки не поднялись.

– Неа, – протянул малыш.

– Странно. – Зеза сморщила лоб. – Ага, тебе нужен разгон!

В это самое время, Дэлик и Аля медленным шагом топали со школы домой. Выглядели они весьма неаккуратно.

– И как мы это младшим объясним? – Понурив голову, спросила у брата Аля. – Стыдно даже.

– Ага, – кивнул Дэлик, прикрывая дырку на шортах. – Они там стараются вести себя образцово, а мы....

– Хороши старшенькие. Вот мама с папой рассердятся, когда узнают, что нас из школы за неряшливый вид выгнали.