Оказавшись на улице, я огляделся вокруг и вспомнил, как красиво выглядит наш Сектор ночью. Погода стояла ясная. Солнце то появлялось, то вновь пропадало за красивыми облаками. Те, в свою очередь, лениво бороздили по синеватому полю, на фоне которого бледно поблескивали редкие звезды. К остановке, что располагалась напротив подъезда, плавно подлетел аэробус и из него вышел только лишь один человек. На нем была одета строгая форма серого цвета работника научно-исследовательского центра. В одной руке он нес кейс, а другая его рука упорно поглаживала морщинистый от раздумий лоб. Поравнявшись со мной, он вежливо улыбнулся, слегка наклонив голову и вновь вернулся к своим раздумьям. В ответ я бросил ему короткое «здрасти» и поспешил на, еще не отбывший от остановки, аэробус. Оказавшись внутри салона, я подошел к сенсору и, приложил к прозрачному экрану свой большой палец. Пробежавшая по экрану ярко-зеленая полоска исчезла и я уселся у окна на заднем сиденье. Свой путь я решил окончить на конечной станции и уже оттуда вернуться домой на своих двоих. Обычно на это у меня уходило около трех часов, как раз я успевал к ужину.

Подперев рукой подбородок, по привычки я уставился в окно и разглядывал сменяющийся, по мере нашего продвижения, пейзаж. Покинув Жилой Сектор, мы оказались на Технических территориях. Немалую площадь здешних земель занимали производственные цеха, мастерские, заводы и прочее. Среди всех этих невзрачных, серых и низких зданий, напоминающих по своей конструкции гигантские коробки, выделялось здание НИЦа. Оно имело овальную форму, с пустым пространством в центре сродни бублику. В этой пустоте находился парк с небольшим озерцом и даже некоторыми животными. Это место служило зоной отдыха для штатных сотрудников центра, так как большинство из них работали там вахтенным методом. Овальная конструкция здания была обусловлена тем, что сам НИЦ представлял собой управляемый термоядерный реактор находящийся прямо под фундаментом. Львиная доля всей энергетики, что была необходима Сектору, выделялась именно этим реактором.

Покинув Техническую зону, некоторое время мы преодолевали пустынные территории, служащие как бы границей между секторами. Недалеко впереди замаячили верхушки зданий Космопорта. Сощурившись до боли в глазах, я пытался разглядеть марки кораблей, что стояли на площадке порта, устремив свои острые носы-пики ввысь и в любой момент готовые взмыть в Простор. В этот самый момент я начал представлять себя, сидящим за пультом управления корабля, который отправляется в далекое-далекое путешествие, чтобы подарить Людям новую систему. Глаза мои закрылись и я, расплывшись в блаженной улыбке, незаметно для себя уснул. Разбудило меня то, что кто-то слегка щипал меня в плечо. Разомкнув веки, я смог разглядеть, сквозь туманный остаток сна, сферу, что парила в воздухе в полуметре от меня. Единственный глаз-линза, подсвеченный голубоватым огоньком, вопросительно взирал на меня словно требуя чего та. Отлипнув от смотрового стекла, я, растерев ладонями лицо словно умываясь, с таким же непонимающим выражением изумленно принялся таращиться на сферу. Игра в «гляделки» длилась еще порядка пятнадцати секунд, после чего из глаза-линзы вырвался энергетический пучок и меня вновь ущипнуло в плечо. Придя в конце концов в себя окончательно, я резко встал и отправился к выходу получив напоследок энергетический выстрел в спину. Обернувшись, сферы я не обнаружил.

Аэробус прибыл на конечный пункт. Подойдя к остановке, я зарегистрировался в терминале и отправился в сторону небольшого леса, что располагался неподалеку. С опушки этого леска был виден следующий Сектор, находившийся в низине. По площади он в разы уступал тому, откуда я родом и потому был виден весь как на ладони. Взобравшись на опушку, я уселся на пенек, который мне еще давно довелось заприметить. Это было своего рода моим наблюдательным пунктом. Устроившись на пеньке, я принялся наблюдать за деятельностью соседей, как темечком стал ощущать легкую вибрацию, постепенно перерастающую в содрогания воздуха бьющие в спину. Шум был мне знаком, но непонятны были сопутствующие ему ощущения. В итоге сообразив, что к чему, я резко обернулся и заметил, несущийся промеж деревьев прямо на меня флиттер. Из ярко-оранжевой точки, флиттер в считанные мгновенья преобразился в свои естественные формы, и я упал навзничь. Из кабины раздался радостный визг и флиттер, вылетев из леса, резко взял вверх и пошел на второй заход. Ненормальный пилот кара не стал вновь повторять маневр, а лишь завис в нескольких десятках метрах напротив меня слегка пошатываясь из стороны в сторону, словно корабль на волнах. За затемненным визором, мне было не разобрать того, кто же управлял каром. Неизвестный так и не показался мне, улетев прочь, бешено умчавшись в неизвестном мне направлении. «Безумный старшекурсник совсем обезумел», – подумал я и вспомнил, что твориться в Академии каждый год, когда выпускают учеников. Побыв в этом месте еще около получаса, я решил отправляться в обратный путь.

– М-да, – сказал я в слух, встал и потянулся, привстав на носочках, довольно зажмурившись. Дойдя до остановки, я обнаружил, что транспорт еще не подошел. Запросив маршрутные данные в терминале выяснилось, что следующий рейс должен прибыть с минуты на минуту. Дождавшись аэробус, я добрался на нем до центральной части Сектора, чтобы полностью проникнуться суетой местных его обитателей.

Оказавшись на месте, я решил отправиться на движущийся трап, представляющий из себя нечто вроде механического тротуара. Таких трапов было несколько и каждый двигался по нескольким направлениям. Скорость их перемещения была приближена к средней скорости пешей прогулки, чтобы беспрепятственно можно было перемещаться с одного трапа на другой. Запрыгнув на него, я облокотился на перилла и принялся глазеть по сторонам, пока не заметил вдалеке мост, до которого я и намеревался добраться. Через двадцать минут я оказался перед ним. Это громоздкое сооружение более двух ста метров в высоту было покрыто переплавленным стеклом что покоилось на скелете выполненном из металло-пластика белого цвета. Антилюминесцентная дорога, обеспечивающая надежное сцепление с полем кара, была идеально ровной. Подойдя к краю моста и перевесившись вниз, я рассматривал еще два моста, что расположились аккурат друг под другом. Все это зрелище каждый раз завораживало меня с новой хваткой и было невозможно оторвать свое внимание от всего этого. Величие человеческого достижения, результат деятельности сообща. Белая конструкция светилась, что являлось результатом отражения солнечного света. Потому-то для подобных прогулок я выбирал исключительно солнечную погоду. Мой взгляд остановился на Небе. Редкие облака лениво плыли по голубому морю бесконечности незаметно для глаз меня форму. Межконтинентальное такси рассекло голубое пространство, промчавшись сквозь облака на сверхзвуке оставив позади себя кучерявую полоску белого цвета. Со стороны горизонта была запущена капсула. Через пару минут она зависнет в тропосфере и произведет необходимые замеры и передаст их в центр управления.

Последний раз на сегодняшний день я окинул все это превосходное величие и отправился дальше. Справа от моста находился небольшой пустырь. Он был идеально ровным и на нем не произрастало ни единого кустика. Этот участок земли был «мертвым», что явилось результатом деятельности электромагнитного излучения, что исходило от туннеля. По этим туннелям совершали свои путешествия субпоезда. Благодаря мощным силовым установкам туннели не обрушивались и субпоезд плавно парил движимый векторами электромагнитной индукции. Он мог за считанные часы пройти сквозь Земной шар, сэкономив тем самым уйму времени на длительные перелеты. Данным видом транспорта пользовались в случаях экстренной доставки чего-либо в другую точку планеты. В основном это были точные измерительные приборы и прочее кибернетическое оборудование. Благодаря такой возможности время приобрело иной смысл: теперь, время работает на нас. Квазитральная спираль служит тому доказательством.

Собравшись было разворачиваться и идти обратно, как моего лица коснулся приятный порыв ветра. Он принес с собой удивительной свежести аромат, который вызвал в моей голове массу красивейших образов и ощущений. Улыбнувшись, я отправился туда, откуда дул слабый ветерок. Путь мой лежал в сторону пляжа. Чем ближе я подходил, тем отчетливее до меня доносились радостные крики купающихся, а в груди ощущалась размеренная вибрация басов, что сопровождали мелодичные звуки вылетающие из мощных колонок. Ветер усилился и стал более порывистым, значит есть волны, значит есть серферы, которые никогда не упустят возможности «поймать волну». Решив навестить своего давнего знакомого Диму, я ускорил шаг. Дима занимался обработкой метеосводок и обеспечивал ею все серф-стоянки мира. Сам же Дмитрий и сам являлся отличным сёрфингистом. Порою, мы с ним и его подругой, ловили волны во время прилива, как взойдет Луна.

На берегу его не было, значит он был у себя. По пути мне попалась подружка Димки. Ее глаза, как всегда, горели от восторга.

– Привет, Лайла! А где Димка? – спросил я, заглядывая ей за спину, наблюдая, как в воду побежало несколько человек с серфингами в руках.

– Приветик! А он наверху, Паш, красит свою доску. Как у тебя дела в Академии? – короткие волосы Лили (так ее звали на самом деле, а для друзей Лайла) были взъерошены от влаги и смешно торчали во все стороны. Ее голубые глаза светились юношеским озорством, а белоснежная улыбка заставляла улыбаться ей в ответ. Что я и сделал.