– Эй, селянка, а селянка, иди сюда! – сочился из кустов его змеиный голос, и они шли. Он считал себя похожим на Каа, но казался ли он таким самкам здешних бандерлогов, выяснять не стал.

В первый раз очень боялся. А вдруг какой-нибудь муж, брат? Но, судя по всему, семейные связи у этих баранов не были слишком уж выражены. Ничего похожего на шоры шариата, и спасибо за это.

После одного случая стал смелеть. Было так: заманил одну с делянки, содеял и обнаружил, что ошибся – девица была на поле не одна. Здоровый мужик просто, как оказалось, был временно не виден за выступом рощи.

Безмолвная партнерша, подняв с земли мотыгу, отправилась в междурядье. Мужчина, стоявший выпрямившись, увидел, что она возвращается к работе, и продолжил мотыжить, даже не спросив у отлучавшейся – чего ты там делала?

При таких нравах разве не жизнь!

Каждое утро, подкрепившись, взяв с собой пару баклажек с водой – не забывал о гигиене, – отправлялся «в люди». «Это» происходило и в роще, и возле коровника, и на берегу океана – и все равно очень быстро стало надоедать. У него было чувство, что, куда бы он ни забрел, в самый дальний конец острова, на самый неприметный холм, какую бы ни приспособил убудку, он раз за разом совокупляется все с той же абсолютно пресной Парашей. При этом он не мог не отметить, что при первой охоте на «кайф» он не обнаружил девственной крови. На вопрос – занималась ли она «этим» до того, Параша ответила отрицательно. Получалось, что идиллические дикари Убуди способны к вранью? Или просто особенность местной женской анатомии?

Тот факт, что господин аниматор от природы бесплоден, лишал эти контакты даже отложенного драматизма. Аборигенки не забеременеют, и никто никогда не предъявит ему счета.

Однажды он спохватился – а болезни? Но его, сам не зная того, успокоил дядя Саша. Поделился наблюдением – они тут вообще друг с другом не сходятся. Никогда. Нет даже манихейского правила, чтобы затеять массовый разврат раз в полгода, все со всеми.

– Прямо Эдем.

Товарищ инженер только вздохнул. Денис обрадовался – какие могут быть болезни, передающиеся половым путем, если на половых путях совершенно ничего не происходит. Стоп! Но если они друг с другом…

– А откуда здесь взялось столько детей? Вы можете утверждать, что они не совокупляются?

Товарищ инженер вздохнул и сообщил, что его наблюдения над жизнью убудцев дают основания сделать вывод: их семьи – это не семьи в нашем представлении. Ни ревности, никаких примет формального союза конкретного мужчины с конкретной женщиной. Может быть, они когда-нибудь и сходятся. В период гона или течки…

– Я же говорил, это стадо, человековидные коровки, а вы…

Товарищ инженер не стал продолжать беседу, сделавшуюся неприятной.

Денис решил продолжить экспериментирование по своему смотрению.

С этим дурным раем что-то надо было делать!

Как насытить механический акт хоть каким-то эмоциональным содержанием?

Попробовал совместить сексуальное воздействие с болевым, самодельный мазохизм, но очень скоро понял, что ничего не получится. Убудки просто убегали из-под его палки. Не сразу, но сообразил: не от неприятия сексуальных извращений, а просто потому, что удары воспринимали как приказ немедленно удалиться. Готовность к абсолютному послушанию показывала в данном случае обратную свою сторону.

И тут ничего нельзя было поделать, любые, самые детальные объяснения ставили убудок в тупик. Боль как путь к удовольствию – это было для них недоступно.

Попробовать бить себя? Или заставить крестьянку пройтись по его хребту тяпкой, пока он трудится над другой крестьянкой? Представил вживе, расхохотался.

– Что с тобой? – поинтересовался дядя Саша, сидевший рядом и рассматривавший пустую бутылку из-под колы.

– Ничего особенного, – сказал Денис, – ставлю мысленный эксперимент.

– Вот и я ставлю.

Все же кое-что интересное Денис придумал. Как-то явился с одной своей новенькой на холм к Параше. Интересно, что скажет первая его здешняя женщина, если он…

Ничего не сказала, хотя все поняла.

Велел новенькой раздеться. Параша даже не посмотрела в их сторону.

– Параша, принеси воды.

Принесла.

– Так. Я заставлю вас чувствовать хоть что-то. Стой здесь и смотри.

Честно говоря, был почти на сто процентов уверен, что ничего и этот опыт не даст, продолжал раздраженно экспериментировать только для очистки научной совести.

И вдруг крик:

– А ну-ка, шабаш!

И это крикнула не Параша. Дядя Саша неожиданно вернулся на хутор и теперь пребывал в полнейшем ужасе и свирепости.

– Ты что делаешь, гаденыш?!

Денис, надо сказать, даже немного обрадовался, что все раскрылось. Он встал, демонстративно воспользовался тыквой, что держала Параша, в гигиенических целях. Новая девушка тут же убежала с глаз долой. Можно было подумать – ей стыдно. Или по каким-то своим делам. Параша тоже скрылась с глаз долой.