– Конечно, а почему ты спрашиваешь?

– Так Хиггинс на конференцию улетает на неделю.

– Он не говорил, – удивилась Элис и даже немного проснулась от этой новости. Генриетта лишь вздохнула.

– Полагаю, он забыл. И, я имею в виду, не забыл сказать тебе, а про конференцию вообще.

Девушки переглянулись и синхронно покачали головами. Руководитель в очередной раз метался между студентами, проектами, лекциями и непонятными бумажками на новый патент. Какая уж тут память, своё бы имя не забыть впопыхах.

– Как там Риверс? – бросила Генри, включая стоящий прямо на каком-то серверном оборудовании чайник. Это шло против всех правил безопасности, но никто в лаборатории не беспокоился насчёт подобной чуши.

– Бушует, – тяжелый вздох сказал даже больше чем слова.

– В его духе. Терпеть не может осень с этими ветрами, – она помолчала и потом добавила. – Ну, и тупых студентов.

– По нему заметно. – Сегодняшнюю лекцию их курс ещё нескоро забудет.

Тут хлопнула входная дверь, и в помещение влетел Мэтью Хиггинс, разбрызгивая дождевую воду с зонта и оставляя мокрые следы на полу.

– Кофе? – не поворачивая головы, спросила Генриетта, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Да! – воскликнул он, скидывая отсыревший плащ и отряхиваясь. – Здравствуй, Элис.

Девушка махнула в снулом приветствии рукой.

– Что с тобой? – профессор пристально воззрился на студентку, оценивая бледность и сонное состояние.

– Вкатила дозу, – вместо неё ответила Генри и поставила на стол три чашки: две с кофе и одна с чаем – для Элис.

Хиггинс нахмурился, но ничего не сказал, скрывшись в своем кабинете. Через минуту до них донёсся рассерженный голос – профессор с кем-то переругивался по телефону.

– Носится со мной, будто я при смерти, – прошептала она, раздраженно крутя в руках белую чашку и грея холодные пальцы о горячую керамику.

– Имеет право, – так же тихо откликнулась Кёлль. – Ты, вообще-то, ему деньги приносишь. NASA – та ещё дойная корова.

Обе фыркнули в свои кружки, делая первый осторожный глоток. Профессор вернулся почти сразу, устало присев на один из высоких табуретов и подхватывая большую чашку с крепчайшим кофе. Элис заметила запавшие больше обычного глаза, совсем бесконтрольно заросшие бородой щеки и торчащий уголок воротничка рубашки из-под мятого джемпера. Семестр только начался, но Хиггинс уже выглядел замученным. Жизнь в Массачусетском Технологическом никого не щадила.

– Рискну напомнить, профессор, – тем временем начала Генри, не отрывая заинтересованного взгляда от подобия латте на основе весьма химозных сливок, – что в среду у вас самолет до Далласа.

– Что? – мужчина встрепенулся.

– Самолёт. В Даллас. В среду.

– Зачем? – не понял Хиггинс. А девушки лишь закатили глаза.

– Конференция же! – не выдержала Элис.

– Какая к черту конфе… Твою мать!

Ух ты! Значит, и правда забыл. Профессор редко когда позволял себе проявлять какие-либо эмоции, предпочитая сухой профессионализм. Он раздраженно потёр лоб, судорожно размышляя над чем-то.

– Я даже замену на лекции не подобрал, вот ведь незадача, – пробормотал профессор, машинально делая большой глоток горячего напитка и тут же прикусывая обожжённый язык.

– Лекции-то не проблема, – отмахнулась Генриетта. – Я отчитаю всё, что нужно, только дайте план.

– Что бы я без тебя делал? – его зеленоватые глаза лучились благодарностью и теплом к бесценной аспирантке.

– Заработались бы и умерли от голода, – отрезала та. Элис хмыкнула. – Решите вопрос со своими выпускниками. А то я как посмотрю, что Эл делает, так покрываюсь холодной испариной ужаса. Даже вникать не хочу в эту муть.

– Попрошу кого-нибудь провести консультации вместо меня, – задумчиво протянул он. – Может, Джеральд согласится… Он мне должен, кстати. Весь прошлый год таскал его бумаги в директорат, пока Риверс чуть ли не жил в небе где-то между Бостоном и округом Колумбии.

От неожиданности заявления и открывшихся тревожных перспектив, Элис подавилась чаем и закашлялась. Этим она привлекла к себе внимание проснувшегося профессора, и тот спросил, внимательно её разглядывая.

– Как ты себя чувствуешь?

Она прислушалась к себе: болей не было, сонливость постепенно отходила, как и связанная с ней слабость. В целом, состояние можно было описать как стабильно удовлетворительное.

– Я в порядке, – серьезно кивнула она и удостоилась ещё одного скептического взгляда. – Кстати, ждала вас, чтобы показать макет доклада.

Хиггинс приглашающе махнул рукой и направился в кабинет. Полчаса они потратили, в жарких спорах обсуждая, что стоит упоминать, а что нет. Хотелось показать всё и сразу, но профессор жестко пресекал подобные мысли ещё в зародышевой стадии. Наконец руководитель был удовлетворен, а Элис получила более четкое представление о зверских ограничениях, наложенных на них NASA.