— Никогда, — прошептала я, — никогда больше не вернусь в тот дурдом. Я вылечу маму, и ноги моей в этом дурдоме больше не будет. Я в этот дом не зайду даже!

— Уверена?

Я вздрогнула и оглянулась на Олега.

— Что?

Он рассматривал меня, наверное, именно так, как мужчины рассматривают нравящихся им женщин, и протянул:

— Уверена, что не захочешь, чтобы это всё принадлежало тебе?

— Мне не нужны его деньги, — покачала головой я. — Мне вообще ничего от него не нужно. Я бы даже не вернулась в отцовский дом, если б маме не нужны были деньги на лечение.

Олег подошел ближе и осторожно коснулся моей щеки рукой.

— Даже если дело не выгорит, — вдруг произнес он, — не бойся, я всё равно оплачу твоей матери лечение.

— За просто так? — я подняла на него растерянный взгляд. — Зачем тебе это?

— Такая девушка, как ты, не может пострадать ещё сильнее, — на губах Олега играла мягкая, ласковая и вроде бы даже искренняя улыбка.

У меня вдруг перехватило дыхание, перед глазами всё запрыгало. Отчаянно захотелось схватиться за что-то твердое, чтобы случайно не свалиться без сознания прямо к его ногам. Я — глупая, наивная дурочка, которая верит словам, которым верить не надо, но.

— Всё будет хорошо, — прошептал он мне на ухо, обнимая одной рукой за талию и будто нарочно потянув это дурацкое полотенце. Я схватилась за него, словно за свою последнюю защиту, сжала пальцами немного влажную ткань и застыла, не зная, просить ли Олега остановиться или, наоборот, сказать, что хочу большего. Если б я сама знала правильный ответ! Но проще всего было сейчас никак не реагировать, стоять, не шевелясь, и позволить мужчине самому принять решение.

Он отстранился от меня без малейшего следа разочарования на лице, позволив облегченно выдохнуть и немного расслабиться, и указал на высокий барный стул.

— Садись. Бутерброды будешь?

— Буду, — кивнула я, хотя не сказать что сильно хотела есть. Во рту пересохло, может быть, от того глотка коньяка, и мне в самом деле хотелось избавиться от неприятного привкуса.

Колбаса на тарелке выглядела соблазнительно. В доме моего отца такую еду было не найти, потому что и он, и Викки якобы радели за здоровое питание. Ну, и когда в доме есть кухарка, как-то совсем уж стыдно продолжать есть подобного рода пищу…

— У тебя хороший аппетит, — отметил Олег, наблюдая за тем, как я потянулась к тостам и без зазрения совести стянула с тарелки несколько кусочков сыра. — Презираешь диету.

— На змее сало не растет, — фыркнула я. — Мама всю жизнь так говорит. И не толстеет, что б она не ела. А что?

— Это мило, — мужчина устроился напротив меня, так, что мы почти соприкасались коленями, и окинул таким взглядом, что в какую-то секунду даже стало не по себе.

— Что-то не так? — насторожилась я.

Олег отрицательно покачал головой.

— Бесит, когда женщина ест, как птичка.

— Викки ела, как птичка?

— Ну, не всегда, — пожал плечами он. — Иногда она умела вести себя как нормальный человек.

— Маскировалась, — вынесла приговор я, даже не сомневаясь в том, что Викк и "нормальный"

— это точно несочетаемые понятия.

— Можно и так сказать. Но я не о ней, а так, в целом.

— А, — понимающе кивнула я.

Ну да. К такому красивому мужчине обязательно липнут всякие модельки и прочие женщины подобного склада. Его наверняка раздражает их дурацкая привычка ничего не есть, зато употреблять запретные вещества. И все эти.

— А ты ревнивый? — спросила вдруг я.

— Да, — хмыкнул Олег. — Не то чтобы очень, но ревнивый. Только периодами, как оказалось, ещё и немного подслеповатый.

Это он об изменах, которые не замечал?

— Я не понимаю, — наконец-то решилась я заговорить и об этом, — ладно, ты в неё влюбился, вы прожили вместе пять лет. Но почему она убежала? И как мой отец вообще мог на неё клюнуть?

Олег пожал плечами.

— У меня было время поразмышлять, какого черта она решила сменить мужа, — лениво протянул он. — Думаю, первой причиной были деньги. Вика всегда их хотела. Она пыталась предложить мне несколько перспективных планов, но я их не оценил. У меня не было столько ресурса. И не было желания нарушать закон. Честный бизнес делается медленнее. Викки надеялась, что ей удастся провернуть всё быстро. Она пришла с этими планами к твоему отцу, я думаю. Так они и сошлись. В целом, это было отличное дополнение к образу

— умение увести у бизнес даже у собственного дебила-мужа, — Олег закатил глаза. — Я был наивен и глуп. Большинство её противников оказались такими же. Викки в то время проворачивала с твоим отцом шикарные дела. Полагаю, это одна из причин, по которым он так высоко оценил её. Ну и… Определенно, она умела задурить мужчинам голову.

— А сейчас?

— А сейчас Викки как та кошка, которую подобрали со свалки. Там она умела драться и была царицей, но, стоило ей оказаться в спокойных условиях, начала всё загребать под себя и жиреть. В какой-то момент она поняла, что её и так кормят, и разленилась. Думаю, ориентируется во всём не так, как прежде. Но она всё ещё хочет денег и власти и клюнет на это. Уверена, что окажись она в бою, то домашних котов разбросает одной лапой. Но только пока домашние коты нарабатывали мышечную массу, Викки заплывала жиром. Теперь она способна проиграть не то что матерому коту со старой знакомой свалке, а даже какому-нибудь домашнему породистому котику, который предпочитает не сидеть на любимой подушке, дожирая пятую куриную ножку за сутки.