— Я люблю. Но сегодня пусть будет так.

Дыхание у него жаркое. Оно опаляет ушную раковину. И снова по телу бегут мурашки. Но это не возбуждение, а страх. Почти паника. Сегодня?..

А потом становится всё равно: его горячий язык кончиком обводит ухо, нагло залезает внутрь, губы засасывают мочку, и я вздрагиваю. Так сильно, что он замечает. Ворчит довольно, как голодный кот, поймавший птичку.

Они все мечтают о «завтра». Правда, чуть позже. Этому всё нравится, ещё не начавшись. Но завтра у нас нет и быть не может. Пусть фантазирует. Это как раз на руку. Думаю я об этом чуть позже, когда он проходится по шее и уверенно развязывает пояс моей куртки, собственнически вжикает моей молнией, не спеша спускает куртку с плеч.

Пальцы его проходятся от шеи, цепляют ключицы, идут вдоль моих рук. Я стою безвольно. Ему нужно оценить «товар». Правда, большая часть мужчин предпочитают сразу действовать: Его Величество Член зовёт их в бой. А этому зачем-то нужно сделать попытку то ли полюбоваться мною, то ли возбудить. Странное желание, если учитывать, что я незнакомка с улицы, а не его подружка, с которой ему хочется достичь гармонии, а в идеале — одного оргазма на двоих.

Ладони его ложатся на грудь. Массируют, примеряясь. Для него почти идеально. Большие лапы. Мои «близняшки» входят в них полностью.

Когда он доходит до бёдер, я пытаюсь перетянуть инициативу на себя — беру его за руки и кладу их на ягодицы. Прижимаю с силой и веду. Многим мужчинам нравится трогать за задницу.

— Не спеши, — мотает он головой и тихо смеётся. Ладони его возвращаются к бёдрам, идут вниз — по ногам. Он сам снимает с меня туфли. Одну за другой, оглаживая ступни и пятки. Слегка разминая пальчики.

Зачем это ему? Он давно возбуждён. До такого состояния, когда хочется только вставить и долбиться, разгоняя кровь и желая одного — получить удовольствие, чувственный коктейль, когда сносит башку от оргазма. Или он из этих? Раб и госпожа? Что-то не очень похоже, судя по его властным замашкам.

Надо не удивляться, а позволить ему причуды. Я даже слегка расслабляюсь, когда он начинает водить по внутренним сторонам ног. Плавные движения вверх-вниз. Приятное скольжение по чулкам. Он обрисовывает кромку кружев, что облегают мои ноги вверху, и возвращается снова и внова к своим поглаживаниям.

Я будто слежу со стороны за его действиями. Он сидит на корточках. Нормальный человек так долго не высидит. А ему хоть бы что. Он словно родился в этой позе. Ему наверное, неудобно с его-то елдой в штанах..

О чём бы я ещё думала, когда мужик трудится, пытаясь, наверное, высечь во мне какие-то искры. Или хотя бы их подобие. Наверное, нужно подыграть ему. Постонать с оттяжечкой.

А вместо этого я вздрагиваю. Я и не заметила, когда он закончил с ногами и коснулся меня между ног. Провёл пальцем по шёлковым трусикам. Надавливая, где нужно. И воздух неожиданно кончился.

Артём

Она не походила на нимфоманку. От неё не пахло похотью. Мне даже показалось: она не хочет секса. Тогда что же на самом деле ей нужно?

Предложение исходило от неё — не от меня. Поэтому её Тайна увеличилась в размерах и распухла, как мой член в штанах, — до боли.

Мне бы плюнуть. У меня давно не было бабы. Вытрахать её до беспамятства, слить сперму, угомонить ствол, пока он не станет безвольно-мягким и бесполезным, удовлетворённым и сытым.

Но я так не хотел. С ней — не хотел просто использовать, как резиновую куклу, выебать и выкинуть из головы. Она тянула, как на аркане, Притягивала. Манила своей холодной дерзостью.

Она словно провоцировала и нарывалась. Любит грубо? Вряд ли. Но тело её спало, не отзывалось, и это был вызов. А я люблю доводить дела до логического конца. В данном случае я вознамерился заставить её кончить. От меня. Любым способом. Лишь бы сработало. Поэтому мой член мог рвать джинсы сколько угодно. В этой паре — мы давно уже договорились — я главный. Моя голова, а не его. Я управляю собой, а не он руководит моими поступками.

Я не пытался её расшевелить — искал точки удовольствия на теле, как исследователь. Как музыкант, в руки которому попала скрипка неизвестного мастера. Какие звуки она подарит? Окажется шедевральной или тупой подделкой с прогнившими досками и посредственными данными, когда фальшь сильнее чистых нот?

Первый раз она дрогнула, когда я коснулся её уха. Второй… Это даже не дрожь. Она задохнулась, когда я натянул ткань трусиков между её ног. Резко, чтобы вдавить в промежность, но не сделать больно.

— Нравится? — спросил, повторяя действие. В ответ — лишь хриплый выдох. — Нравится, — повторил я снова и снова, до тех пор, пока она не увлажнилась, не потекла, не стала горячей. Природу не обманешь. В отличие от человека.

Рина