Мамаева тоже заметила моё состояние и пинком отправила меня к врачу. Акушер-гинеколог назначила ЭКГ, общий и биохимический анализ крови, мочи, а уже потом велела приходить к ней.

Отчего-то внутри меня сковали ужас и паника. Какое-то нехорошее предчувствие не давало мне покоя. Инстинктивно обхватила руками живот, словно с малышом могло что-то случиться. Я никогда не думала о себе, за что Матвей меня всегда ругал. Впрочем, как и сейчас — думаю в первую очередь о ребёнке, а не о себе. Но только в данный момент нет рядом Огнева, чтобы позаботиться обо мне, как прежде.

Пока проводилась процедура ЭКГ, я вся замерла. Лишь когда она была завершена, я смогла успокоиться, но, как оказалось, ненадолго.

— Вы чем-то болели в детстве? — задала странный вопрос женщина, поправляя свои очки на переносице и глядя на меня в упор.

— В каком смысле? — удивлённо уставилась на неё.

— Какие-то проблемы с сердцем были?

— Нет. Только в последнее время одышка.

— Хорошо, — женщина повернулась к своим бумажкам, что-то записала, а потом вновь подняла на меня глаза. — Я расшифрую и отправлю вашему гинекологу, но не могу сказать, что кардиограмма хорошая. Скорей всего, придётся сделать повторно и кроме того сдать несколько анализов.

Ада

Я сидела в кабинете Тамары Львовны ни жива ни мертва. Меня всю трясло. Почти лихорадило. Внутри засело какое-то плохое предчувствие. Я крепко обнимала свой живот, боясь, что с моим малышом что-то случилось, но мне не говорят, упорно молчат. Хотелось встать, закричать, чтобы всё рассказали, не держали меня в неведении. Но моя истерика ни к чему хорошему не приведёт. И в первую очередь я наврежу ребёнку, а не самой себе.

Глубоко вздохнула, успокаиваясь. Прикрыв глаза, постаралась расслабиться и не поддаваться эмоциям. Ни к чему нервничать, потому как это может плохо сказаться на малыше. А здоровье этого только зарождающего комочка для меня самое главное.

— Ада, — прервал мои мысли голос гинеколога. — У вас были когда-нибудь проблемы с сердцем?

— Нет, а какое это может иметь сейчас значение? — мои руки вцепились в края кофты. — Что-то серьёзное?

— Я не буду юлить и недоговаривать, скажу прямо. Конечно, мы сделаем повторное исследование, но пока могу сказать, что-то не так с вашим сердцем. Но, — сделала небольшую паузу, — вы сдадите ещё раз анализы и вместе с ними направитесь к специалисту. Не забудьте прежде сходить на повторное ЭКГ, а потом только к кардиологу. Он посмотрит все анализы, прослушает вас и уже с заключением отправит вас ко мне. Тогда мы уже будем смотреть, что и как, — пока Тамара Львовна говорила, я не дышала. Её слова ударили словно обухом по голове. Неожиданно и со всей силы, вышибая из меня реальность.

— Ада, пожалуйста, не нервничайте раньше времени, — доктор взяла меня за запястья и слегка сжала. — Всё может быть не так страшно, поэтому нет причин переживать. Хорошо? — она добродушно мне улыбнулась, а я кивнула, пытаясь расслабиться и не думать о том, что меня ждёт через несколько дней.

Но зарождающаяся паника внутри меня не давала покоя, и теперь я не могла успокоиться, думая, что же будет. Конечно, в глубине души надеялась, что всё хорошо. Это просто в аппаратуре какой-то сбой, а у меня всё прекрасно. Нет причин паниковать. Нужно думать только о хорошем, и оно обязательно случится. Никаких плохих мыслей. Только позитив.

Я настраивала себя на хороший лад, но всё равно сердце было не на месте. Впервые за месяц после того, как узнала, что жду ребёнка, мне захотелось увидеть Матвея. Прижаться к его крепкой, надёжной груди и забыть обо всех печалях и невзгодах. Он всегда давал мне то спокойствие, тепло, которое мне было необходимо. Он один вселял в меня веру. А теперь его нет и не будет на протяжении всей беременности, когда он так сейчас мне необходим.

Но я должна быть сильной ради моего малыша. И не позволять чувствам взять верх надо мной. Это совершенно ни к чему. У него своя жизнь, где нам с малышом нет места.

Я шла по улице, размышляя о том, что будет дальше. Что делать с работой, если всё-таки что-то будет серьёзное, но рисковать собой, крохой я не намерена. Буду решать проблемы по мере их поступления. А сейчас попытаюсь просто жить и радоваться прекрасному дню. К тому же солнце, что сегодня светит и греет, не даёт мне и минуты для уныния.

В сумке зазвонил мобильный. Скорей всего это Тея. Она обещала позвонить, узнать, как у меня дела и что сказала врач. А я не знала, что сказать. Мне не хотелось пугать ещё и её, потому что Мамаева единственная, кто у меня есть и кто переживает за меня, и кажется, так будет всегда, вне зависимости от того, будем мы дружить всё так же или нет. Конечно, наши пути могут в любую минуту разойтись. Но, зная подругу, могу сказать со стопроцентной уверенностью — всегда будет за меня переживать. Как и я за неё.

— Привет, подруга, — улыбка на лице, и неважно, что в душе. Об этом никто не должен знать. Одна лишь я, потому как мне одной вариться в этом котле. Но не сейчас. Сейчас нужен здравый ум без каких-либо эмоциональных истерик. Это вредно.

— Привет, Славина. Ну как, сходила к гинекологу? — вот так всегда. Первый вопрос, конечно, про моё самочувствие. Я всегда мечтала о сестре, похожей на Тею. Хотя у подруги-то есть родная старшая сестра. И вроде как они неплохо общаются, но ни на йоту лучше, чем мы.