Воргана преобразовала сферу с водоотталкивающим эффектом, которая разрослась и окружила её, перед Оком Воплощения вращалась крупица намита. Её путь лежал через «Долинку Дождя», и, несмотря на то что заплутать здесь было легко, видимость не превышала и трёх метров, она прекрасно знала дорогу, ведь заблудилась она только первые пять раз. Воргана помнила, как первый раз попала сюда, как удивлялась этому дождю, как сгорала от нетерпения, ведь ей удалось нарушить запрет, который создала Глава их Семьи, как она насквозь промокла, скитаясь по Долинке Дождя, как робко ступала она во мрак почти без света, маленькой крупицы, что была под её контролем, едва хватило на искорку. Как ёкнуло у неё сердце, когда она почти на ощупь пробиралась и, войдя в очередной зал, увидела вдалеке снежно белый с синеватыми отблесками свет, явно бьющий из коридора, пробитого в скале. Тишина и безмятежность царили там. «Без всяких сомнений, – подумала Воргана, – это Святилище Основателя её Семьи». Она давно мечтала сюда попасть. Главный вход был зачарован, ручка, чтобы открыть дверь, постоянно ускользала от руки, а то и вовсе часами висела на верхней кромке почти под потолком, и вот был найден альтернативный путь.

– Мечты сбываются! – не удержавшись, крикнула Воргана и залилась смехом превосходства! Лишь на миг она остановилась в столпе света на входе в Святилище, поток холодного воздуха овеял её лицо, пар вырывался изо рта, сердце бешено колотилось, сознание плыло, она очень волновалась, после чего сорвалась с места и вбежала внутрь. Оказалась она на небольшой площадке, перед внушительных размеров холодным озером, вода в нём была не замёрзшая, лишь по краям наблюдалось немного льда. Всё кругом было покрыто инеем, было бело и ярко, с потолка, на котором сидели большие белые светящиеся пушинки, без остановки сыпал снег. В центре этого озера был островок, к которому вела схваченная льдом каменистая дорожка. На островке располагалась красивая, украшенная резьбой беседка с резными колоннами, стен со всех четырёх сторон не было, на кромках крыши висели гирлянды-сосульки, которые издавали тонкую, звонкую и спокойную мелодию, всюду лежал снег. Воргана, не боясь поскользнуться или упасть, побежала к беседке. «Сомнений нет, это оно, – пронеслось в её голове, – Святилище моего предка!» Беседка начала обретать чёткие очертания, резьба уже различалась отчётливо. Вся беседка была выполнена из какого-то светло-синего материала. Святилище было невероятно красиво, насыщено столь близкой её сердцу энергией льда. И как только она прыжком преодолела последние несколько вмёрзших в лёд булыжников, то встала как вкопанная. Пьедестал Основателя Семьи находился на возвышенной площадке, к которой вела небольшая лесенка, и он был ПУСТ! Она упала на колени, почувствовав себя опустошённой, одинокой, брошенной. Воргана не знала, почему так, и никаких сведений вокруг, в чём причина, тоже не было. Её постигло разочарование, которое терзало все последующие годы. Воргана сидела на коленях в снегу, перед лесенкой, ведущей к Пьедесталу, ещё секунду назад тишина, дающая умиротворение, теперь оказывала давящий, неприятный эффект, лишь одинокая мелодия сосулек гирлянд заполняла островок в центре озера, словно реквием по её мечте.

Сознание Ворганы металось, в её голове не укладывалось, почему Пьедестал пуст. Она заплакала, не в силах больше сдерживать эмоции, и проревела какое-то время, уронив лицо в ладони. Как только она перестала плакать, ей в руки упала пушинка. Моментально энергетическое поле Ворганы как более сильное захватило её, она немного опешила от того, что эта пушинка парила над её ладонью, и едва Воргана лишь слегка сконцентрировалась на ней, как пушинка размером с кулак сжалась в крупицу, после чего растворилась в ладони. Это и стало её слабым талисманом. Она много раз приходила в Святилище Основателя, сидела у пустого Пьедестала, ловила пушинки, наблюдала за ними, оказывается, когда пушинки падали в снег, то заряжали его и образовывали несколько новых малых воплощений света и льда, новообразованные малые воплощения ползали по воде, замораживая себе льдистый путь, и взбирались на потолок по стенам. Временами в пустом Святилище ей думалось всякое, вначале она даже подарила себе ложную надежду, убедила себя сама, что это загадка и что он появляется только в особое время, но всё это было не так, и уныние поселилось в ней. Когда сил не было, Воргана даже вопрошала, как будто была в Святилище или в вышине на ветвях секвойи:

– Что?! Мы, потомки, настолько не важны были для тебя, что для нас не оставили ни памяти, ни напутствия? Ты бросил нас!

Порой такие вот монологи заканчивались слезами, но Воргана никогда и никому этого не говорила. Но время шло. Она всегда была развита не по годам, всегда жаждала вызова, стремилась испытать себя. Её девиз: «Играй всегда против сильного соперника и никогда не пасуй перед трудностями». И хотя «пустое» Святилище поселило в её ещё столь молодом сердечке столь сильные тревоги, визиты сюда не остались бесполезным разочарованием, она сумела на несколько лет раньше сформировать талисман, и тогда началось настоящее «веселье». Воргана приступила к своей подготовке, она тренировалась перехватывать молнии. Как это случилось первый раз, она запомнила навсегда. Тогда ещё по ступенькам, а потом и по корням она забралась на секвойю, вплетённую в Древо, и сконцентрировала всё своё внимание на серой туче. Благо над озером Семьи Лазурных Глубин это явление – обыденность. Она наблюдала за взрослыми прежде и знала, как преобразовать из сгустка намитного талисмана палочку, Воргана отделила от кончика крупицу и поместила её перед Оком Воплощения, после чего принялась ждать. Первая вспышка молнии была такой быстрой, что Воргана, похоже, вообще моргнула в этот момент, но она ждала следующей возможности и не уходила. Ветер хлестал порывами, ветви и стволы деревьев скрипели и шуршали, дождь уже начинался, но промокнуть она не боялась. Вот ещё молния, и снова она не успела, так пролетели ещё несколько десятков попыток. Но Воргана не уходила, она верила, что всё получится, и вот молния ударила по направлению к ней, всё происходило как будто в замедлении, она словно почувствовала, увидела Оком Воплощения «остриё» стремящейся ударить молнии, и, направив палочку на эту точку, она едва не вздрогнула от ощущения и увиденного, её предплечья мерцали бело-синим светом, а молния билась на месте, но порадоваться она не успела, всё начало темнеть, вскоре картинка и вовсе пропала. Сквозь пелену черноты Воргана услышала треск молнии и удар грома, она теряла сознание, молния опустошила энергетический запас девочки. Она покачнулась и свалилась с ветви, сперва почувствовав свежий, очень свежий воздух и воду, много воды, потом в сознание начали просачиваться звуки ливневого дождя и свист ветра, она открыла глаза и не сразу поняла, что падает, хотя её прекрасные локоны вытянулись вверх, интуитивно, не думая, она сформировала палочку и поймала себя веткой, вновь предплечья озарились светом, но на этот раз изумрудно-зелёным. Воргана повисла, словно яблочко на ветке, потому что в неё было вложено простое намерение поймать, ливень хлестал. Она перевернулась со спины на живот и обнаружила, что «включилась» довольно высоко от скальной поверхности.

– Можно было ещё лететь, – хихикнула она вслух, она насквозь промокла, сырые волосы липли к лицу, становилось прохладно, но Воргана не обращала на это внимания. Две вещи были очевидны: ей удалось! Ей и впрямь удалось перехватить молнию, но второе вытекало из первого, нельзя отрицать очевидного: её талисман «мелковат». Заказы ей были недоступны, равно как она была отрезана от общего информационного поля Визардуса, как, впрочем, и все не достигшие Ответственного Возраста. Но Воргана была находчивой девочкой, развитой не по годам. Она решила отправиться в Обитель Памяти и получить знания «из первых рук», одна ночёвка на обратном пути из Городища в Излучине не казалось уж такой проблемой.

Столь длительный путь объяснялся её юным возрастом, общественные стойла с ездовыми животными также были недоступны.

Воргана выбрала для «вылазки» самый благоприятный момент, дом пустовал, мать с отцом были в Садах Разломов, им заказали крупную партию намита с уклоном в камень. Им ведом путь к Скрытому Подъёму, ведущему в Город на Утёсе, у них там друзья, это была очень простая задача и повод повидаться. Они могут купить намит камня по дешёвке там, просто принести его в Междуречье и продать в Излучине гораздо дороже. Но молодой Воргане это всё было совершенно не интересно, молодые визардцы – существа своенравные и волевые, больше их, наверно, занимает мысль, а меня волную я сама, моё личное удовольствие, и, конечно, взрослые потакают им, умиляясь при этом. Дома был только прислужник, миньон, «дворецкий», как звала его в шутку Воргана, аист, это разумная материализация тёти Ворганы и Главы их маленькой Семьи, Рейны, которая также отсутствовала. Едва отступил Мрак, а Свет накрыл всё вокруг жёлто-бежевым покрывалом, наступил день. На Визардусе нет восходов и закатов, как нет и звёзд. Есть только ночь и день, забегая немного вперед, замечу, что мир этот жил до «Великого Взрыва» и рождения звёзд. Освещает всё Великое Воплощение Намита Свет, а тени всегда стоят в одних и тех же местах. Был ранний час дня, Воргана давно уже не спала, она приготовила комплект одежды, небольшую сумку за плечи для энергоеды или эликсиров и любимый походный плащ-накидку с капюшоном. Она была готова, вышла из комнаты и прошла по коридору направо, до узкой боковой лестницы, мимо Парадной лестницы сразу до конца коридора. По правую руку были комнаты тёти и родителей, спустившись по узкой лестнице, она обнаружила, что аист тётушки топчется за рабочим столом, Воргана окликнула его.

– Моя милая тётушка, – аист на слова повернулся, Воргана увидела, что аист разливал эликсиры.

«Значит, никто не вернётся как минимум до вечера, а то и позднее», – пролетело моментально в голове Ворганы, лишь уголки губ слегка приподнялись в едва заметной улыбке, и она залепетала:

– Мы хотели отправиться на журчащую стену, а потом в Лес в Тени, я возьму эликсиров побольше, – с этими словами она, легко порхая, оказалась у рабочего стола и смела всё, что есть, в сумку.

– Конечно, Золотко, – и аист кончиком пера коснулся носика Ворганы, – надолго? Вернёшься спать? Надо поспать! И чтобы вернулась с пустой сумкой – надо всё съесть.

Эти вопросы уже были заданы «спине» её племянницы, которая, получив своё, хотела как можно быстрее уйти с «линии огня», лишние вопросы в преддверии вылазки были ни к чему. Она успешно просочилась к двери в Передний Зал и, стоя вполоборота, лишь коротко сказала:

– Нет, наверно, хотя нет, точно не приду, создам ветку с листвой помягче и посплю где-нибудь под успокаивающий шум Журчащей Стены, – и, не ожидая реакции или тем более дополнительных вопросов, пулей выскочила из мастерской в Передний Зал, и через несколько мгновений хлопнула дверьми. Скромное их жилище находилось в весьма необычном месте, оно было в глубокой трещине под названием Разлом во Тьму у основания Сплетённого Древа с Пьедесталом. Их дом опутывался и удерживался множеством корней над пропастью, дна которой не было видно. На многочисленные расспросы, которым Воргана подвергала близких и в основном тётю, почему они живут здесь одни, а не, как все другие, на поверхности, Рейна лишь отвечала: