Поздно вечером сыщики уголовного розыска решили обсудить план дальнейших действий. Конечно, был соблазн взять взломщиков прямо на месте преступления. Но в учебном заведении провести эту операцию скрытно было очень сложно. Она требовала очень много организационных мероприятий, а они могли спугнуть воров. Не исключено, что в институте у рецидивистов был свой наводчик-информатор. Поэтому было решено провести оперативную комбинацию как бы "случайного" задержания одного из участников шайки - Лысова.

Группа захвата действовала под видом народных дружинников. Повод избрали в духе времени. Один из оперативников с соответствующей повязкой на рукаве подошел к Лысову и заявил: "Гражданин, вы употребляли спиртные напитки в подъезде. Пройдемте в милицию для составления протокола". "Какой подъезд, какое спиртное?" - возмутился Лысов. Но его уже крепко взяли под руки. Митт находился рядом и, почуяв неладное, попытался скрыться, сделав вид, что отношения к задержанному не имеет. Но уйти ему не дали. "Дружинники" проявили настойчивость и доставили в ближайшее отделение милиции обоих. Там им предъявили обвинение еще и в сопротивлении представителям власти. Митт, естественно, назвался другой фамилией - Василием Хлобышкиным. А оперативники продолжили игру. В отделении, как обычно, сняли отпечатки пальцев, отобрали шнурки и галстук и поместили в камеру предварительного заключения.

Трое суток Митта не трогали, как будто забыли: доводили до нужной кондиции. Все это время он мучительно размышлял: чего хотят от него менты? Попался случайно, или его задержали за последний казанский "сериал"?

На четвертый день именитого сейфолома повели к следователю. Там перед ним вежливо положили дактокарту и сообщили, что никакой он не Вася Хлобышкин, а вор-рецидивист Митт, находящийся в федеральном розыске и хорошо известный питерской милиции и лагерному начальству уральского лесоповала.

Задержанный, как водится, сначала все категорически отрицал. Его попросили не лепить горбатого и не строить из себя казанскую сироту. "Хорошо, гражданин начальник, - после долгой паузы сказал Митт.
– Записывайте. В Ленинграде я сработал пятнадцать "ящиков". Ну, а в вашей Казани, извините, не шейте дело!"

Подельник Лысов тоже пошел в глухую несознанку.

И вот тогда на конспиративной квартире произвели обыск, изъяли сварочный аппарат, инструментарий, другие вещдоки. Пригодились и снимки, сделанные оперативным путем.

Следственный аппарат разработал тактику допросов, которая позволила в достаточно короткие сроки получить признательные показания. Эпизод за эпизодом Митт и Лысов рассказывали о совершенных в Казани кражах, потом назвали еще одного соучастника - Карпова.

Состоялся суд. Рецидивистам дали новые сроки. Держатели сейфов в Казани вздохнули свободней. Митт с учетом всех его грехов получил 15 лет лишения свободы. В последней беседе с Владимиром Тюфтиным медвежатник заметил, что столько сидеть не собирается. Оперативник понял, что Митг сказал это сгоряча и достаточно откровенно. И он отправил в "Уралспецлес", куда опять загремел рецидивист, служебное письмо, в котором изложил намерения Митта. Но администрация УИТУ самонадеянно посчитала письмо чушью, а попытки второй раз сбежать - несбыточными. Но не прошло и года, как уголовник преподал хороший урок гражданам начальникам. В одну из темных ночей он сделал подкоп в зоне и ушел на волю.

В Казани не дремали, и вновь ориентировка пошла во все отделы внутренних дел. Сыщики угрозыска взяли под контроль все старые связи Митта. И не ошиблись. Старый медвежатник вернулся в Казань с намерением завершить начатые дела. А еще по оперативным данным стало известно, что готовит он еще более серьезное преступление - собирается с крупной суммой денег захватить самолет и вылететь за границу. Но развернуться ему не дали, задержали при первой же возможности. Когда защелкнулись наручники, Митт только и сказал: "Ведь чувствовал, что не надо возвращаться в Казань. Боялся, но поехал. Дурак, дважды на одни грабли наступил..."

РЯДЫ РЕДЕЮТ, КОГДА СТРЕЛЯЕТ БЛИЖНИЙ

Сотрудники МУРа раскрыли убийство двух директоров Московского вентиляторного завода "МОВЕН"

Убийца поджидал свою жертву у директорского кабинета. Погибший успел пройти несколько шагов от двери и был убит двумя выстрелами из пистолета в грудь и голову. 25 января 1995 года стал последним днем в жизни генерального директора вентиляторного завода Александра Миронова.

Убийство всколыхнуло деловые круги Москвы. Руководитель Московского вентиляторного завода - АО "МОВЕН" считался одним из богатейших людей России. По оценкам журнала "Moscow Magazine", Александр Миронов, которому было 46 лет, входил в число 50 самых состоятельных граждан, занимая в этом рейтинге 44 место. Завод в последнее время процветал, рекламная складушка: "Нам пора и вам пора с вентиляторным заводом заключать договора!" - регулярно крутилась по телевидению.

С самого начала сыщики МУРа выдвинули предположение, что к убийству причастен кто-то из работников завода. Кто был заказчиком?

Следствие выдвинуло традиционную версию: генерального убили из-за конфликта с одним из бандформирований, - якобы Миронов отказался выплачивать бандитам дань. Но эта версия после тщательной отработки не подтвердилась. Принялись за очередную версию, тоже привычную, если исходить из нравов делового мира России: Миронова убрали по заказу конкурентов и стоящих за ними финансово-промышленных групп. Но после проверки коммерческих и иных связей, документации, отчетности оперативники Московского уголовного розыска пришли к выводу, что конкуренты и финансовые акулы тоже ни при чем.