«Главное, не вешать носа! А то буду таким же унылым и противным, как сегодняшняя погода на улице!» – продолжал мечтать шиш'oк.

И вдруг раздался громкий шёпот:

– Верь в себя, и у тебя всё получится! Ты выбрал правильный, хотя и трудный путь! Так иди своим путём, никуда не сворачивай, – это сам Большой лес напутствовал своего будущего маленького героя.

Гоша не поверил своим ушам. Вот как, даже Большой лес услышал его мечты и поддержал! Да теперь он точно выполнит все данные обещания, чего бы ему это ни стоило. И Гоша, открыв дверку своего домика, изо всех сил прокричал:

– Обещаю!

В одно не очень хорошее утро Гоша проснулся в своём домике от очень громких воплей, доносящихся из леса, примыкающего к болоту. Прислушавшись, он понял, что воплями была какая-то дикая музыка, доносившаяся с Большой поляны. Такую «музыку» нежный слух Гоши, привыкший к чудесному пению птиц, тихому мелодичному шуршанию листвы и даже гулу насекомых, выносил с трудом. Сразу разболелась голова, пропал аппетит, и настроение стало плохим уже с утра. Выйдя из домика и накинув привычный морок, Гоша отправился посмотреть, что за напасть посетила Большой лес.

На опушке леса Гоша обнаружил компанию людей, состоящую из двух молодых мужчин и двух девушек, которые прямо на поляне развели костёр, срубив для него, помимо сухих деревьев, ещё и пару живых и здоровых. При этом их совершенно не заботило, что от костра мог загореться весь лес, что представляло опасность и для них самих. Они громко смеялись, кричали, доставая из огромных рюкзаков, похожих на горбы верблюда, еду, а упаковки от еды разбрасывали вокруг себя.

Женщины расстелили на земле клеёнку, на которую начали ставить еду. Через некоторое время все люди расселись вокруг клеёнки и стали есть и пить, громко разговаривая между собой и постоянно смеясь.

Спустя какое-то время один из мужчин, самый старший, зачем-то полез в расположенный с одной из сторон поляны густой кустарник. Минут через пять он вышел из кустарника и громко прокричал остальным:

– Гляди, чего нашёл! – в руках у него было птичье гнёздышко, которое Гоша сразу узнал.

Это гнёздышко только вчера закончила вить семья певчих птичек славок, проживающая в том кустарнике. Молодые птички впервые достигли брачного возраста, и с середины весны славка-самец старательно и очень красиво пел свои песни, привлекая свою единственную половинку, которая нашлась на третий день. Потом они старательно, почти две недели, вили своё гнёздышко, застилали его мягким мхом и листочками, чтобы отложить в своё время яйца и вырастить птенчиков.

На вопрос друзей, зачем ему гнездо, мужчина, немного подумав, сказал, что обмажет его глиной и сделает себе пепельницу. Что такое «пепельница», Гоша, конечно, не знал. Но его возмутил сам факт такого наглого вторжения в чужую жизнь. Ведь даже самые противные представители лесного народа никогда не смели трогать и обижать детей. Это вкладывалось в них с самого рождения. Следил за соблюдением этого правила сам дядька Леший, поэтому никто даже в мыслях не позволял себе данное правило нарушить. Дядька был крут на расправу, и нарушителю грозило в лучшем случае позорное изгнание из леса. А уж в худшем…

В это время из кустов вылетели славки. Возмущённо пища, они набрасывались на мужчину, пробовали отобрать своё гнёздышко, но тот только смеялся и отмахивался от птичек, как от назойливых мух. Силы были слишком неравными.

И тогда славка-девочка закричала. И столько боли и отчаяния было в этом крике о неотложенных яичках, невысиженных птенчиках, разрушенных мечтах и просто о жестокой несправедливости, что притих весь Большой лес. Какие-то мгновения не жужжали насекомые, не перекликались птицы, не говорили меж собой звери. Стояла мёртвая тишина… Да только горе-туристам было на всё наплевать. Они по очереди осмотрели гнёздышко и небрежно кинули его рядом с клеёнкой, на которой ели. У возмущённого Гоши сами собой выступили злые слёзы. «Ну, погодите, я вам этого не прощу!» – подумал он. Но одно дело – подумать, а совсем другое – выполнить.

И тут сами горе-отдыхающие подсказали путь мести. Второй мужчина, лёжа на травке и потягиваясь, размечтался:

– Эх, сена бы сюда свежего да пахучего!

«Будет вам всем сено!» – ехидно подумал Гоша и в силу своих способностей к мороку начал накладывать его на дальний конец поляны, рядом с большим деревом. Через минуту около дерева лежало свежее, только подсохшее, очень душистое сено. С другой стороны дерева располагался огромный муравейник, но незваные гости его за мороком не видели, а в том месте, где Гоша изобразил сено, проходили излюбленные муравьиные тропы. Муравьи были ребята серьёзные и за свою территорию бились зло и отчаянно. Мало кто в лесу отваживался связываться с ними.

Увидев вожделенное сено, компания горе-туристов с громкими криками радости разлеглась на нём. Прошло около пяти минут, и крики радости сменились криками боли. Все отдыхающие повскакивали с земли и, бестолково размахивая руками, пытались стряхнуть с себя полчища злых и о-о-очень кусачих муравьёв. Удавалось это плохо, поэтому клич главного: «Собираемся и убегаем!» – нашёл живой отклик. Похватав сумки и рюкзаки, компания стала беспорядочно закидывать в них свои вещи и остатки продуктов. Гоша же, пользуясь тем же нехитрым мороком, закидывал к ним в сумки оставленный в лесу мусор: бутылки, бумагу, одноразовую посуду и т. д. Наконец компания дружно помчалась к выходу из леса.