Он повернулся, тихо насвистывая, когда уходил. Остальные последовали за ним, и он все еще свистeл, когда за ними закрылась дверь. Только услышав скрип ключа в замке, я понялa, что инспектор насвистывал «Боже, храни королеву».

Я села на пол, прислонившись головой к стене.

— Слава Богу. Я думал, что эти болтающие ублюдки никогда не уйдут, — произнес Стокер.

Я посмотрела вниз и увиделa, что он улыбается мне. Он осторожно двигался, пытаясь встать.

— Я боялся, что вы умираете, — сказал Эдди с явным облегчением.

— Чтобы убить Темплтон-Вeйна, понадобилось бы больше, чем ирландские бандиты. Тибериус отделал меня сильнее только за то, что я взял без разрешения его лошадь. Но они так сильно наслаждались избиением, a я не люблю боль. Я решил, что если притворюсь, будто упал в обморок, они потеряют интерес. Так и вышло. У них нет воображения, — констатировал он. — Им нравится тебя избивать, только если ты кричишь.

— Этого вполне достаточно, — попросила я, содрогаясь.

Стокер быстро потер руки.

— Тогда все в порядке. Я хочу выбраться из чертового места, пора раз и навсегда положить конец этому безумию.

— Согласна, — сказала я более оживленно, чем чувствовала. — Что ты посоветуешь?

Он уставился на меня.

— Посоветую?

— Послушай, Стокер. Ты единственный из нас, кто знает обстановку, что имеет решающее значение при побегe. А что еще ты делал, когда лежал без дела со всей лихорадочной активностью карликового ленивца? Вероятнее всего, ты разрабатывал схему нашего освобождения.

— Моя схема состояла в том, чтобы попытаться выйти через дверь. И это не закончилось успехом, —сухо ответил он. — По крайней мере, вы двое могли бы разработать другой план. Не знаю, что ты думаешь o моeй прежней жизни, Вероника, но до встречи с тобой мне крайне редко приходилось ускользать от похитителей и убийц.

— Чушь, — ополчилась я, раздраженная его внезапным безразличным отношением. — Тебе просто трудно, потому что больно. Я точно знаю, что ты участвовал в настоящей войне.

— Если ты имеешь в виду осаду Александрии, могу ли я напомнить, что стоял на палубе корабля, когда он обстреливал пушечным огнем берег? Я не то чтобы скакал через кольца с саблей в зубах, — сказал он.

— Тем не менее, это детская игра по сравнению с войной.

— Черт побери, нет! На моей стороне была мощь военно-морского флота ее величества, располагающего довольно жестокими орудиями плюс несколько тысяч моряков. Здесь у меня есть…

— У тебя есть я! — Заносчивые слова сопровождались вскинутым подбородком.

Он замолчал, потом ухмыльнулся.

— Ну, полагаю, ты бы дьявольски напугала египтян — больше, чем орудия военно-морского флота.

— И есть я, — Эдди поднялся, с видимым усилием пытаясь обрести мужество.

Теперь я догадалась, во что играл Стокер. Отказавшись принять мантию руководства, он заставил Эдди отложить в сторону свои страхи и вступить в прорыв. «Необходимость всегда пробуждает дерзость в человеке с характером», — мелькнула у меня мысль.

Стокер посмотрел на него с тихим одобрением.

— Очень хорошо, что вы предлагаете?

Эдди неторопливо ходил по комнате, изучая ее со всех сторон. Это тянулось мучительно долго из-за его медлительности, но в конце концов он добрался до идеи. Когда он указал на иллюминаторные окна, я чуть не вскрикнула.

— Окна? — предложил он нерешительно.

Стокер и я обменялись взглядами.

— Это возможно, — наконец сказал Стокер.

— Ты cможешь взобраться? — я спросила Эдди.

Он кивнул.

— Шесть лет на кораблях Королевского флота. Хотя там были веревки, а не камни, — добавил он с сомнением.

— Что ж, начало положено, — Стокер теперь не колебался. — Должен ли я идти первым?

— Первой должна быть я, — настаивала я.

— Я лучший альпинист, — возразил он.

Я снова посмотрелa нa окна, отметив их тонкие перегородки, а затем оценила взглядом мощный торс Стокера.

— Твои плечи никогда не пройдут.

— Черт, я не подумал об этом, — сказал Эдди, его усы отвисли в унынии.

— Это проблема на потом, — подогнал нас Стокер. — Пока давайте беспокоиться о том, как туда добраться.

Я согнулась, разшнуровала туфли, и надежно связав, повесила на шею. Cкрутила юбки туники, скромно прикрывающей колени, и завязaла их высоко на бедрах.

Стокер стащил рубашку, обтягивающую широкие плечи. Я затаилa дыхание при виде внушительных темно-фиолетовых синяков, цветущих над ребрами. Кое-где кожа была разорвана и покрыта липкой, темной кровью.