Теперь следовало поторапливаться. Водитель скоро должен был прийти в себя, а мне не хотелось оставлять в его памяти воспоминания о нашей непредусмотренной остановке.

Вновь сев за руль, я проехал еще с полмили. Потом сбросил комбинезон и, перетащив водителя на его сидение, стал тереть ему уши.

Вскоре мужчина стал подавать признаки жизни и, простонав, начал мотать головой.

– Что случилось? – спросил я, с тревогой заглядывая в его лицо и видя мутный расфокусированный взгляд.

– Не знаю, – ответил он, откидываясь на спинку сидения и упираясь руками в руль для поддержания равновесия.

– Ты заснул за рулем, приятель, – подкинул я ему версию для осмысления.

– Возможно, – прохрипел он, – но со мной раньше никогда ничего подобного не случалось.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – оптимистично отреагировал я. – Машина вильнула. Смотрю, а ты уже лежишь на руле. С сердцем-то у тебя все в порядке?

– Нормально, вот только руки и ноги слегка ватные.

– Попей водички и успокойся. Вот только, извини, дальше я с тобой не поеду. С меня на сегодня экстрима хватило, по это самое не хочу, – я сделал характерный жест, выбрался из кабины, захлопнул за собой дверцу и двинулся в сторону выхода из тоннеля.

Мой расчет оказался верен. В двадцати метрах от входа в стене, на высоте примерно двух метров, находилась выемка с полотном двери, к которой вела лестница из вмурованных в узкий бетонный канал металлических прутьев. Поднявшись по ступенькам вверх, я без труда попал в обслуживающие тоннель рабочие помещения. Естественно, это был аварийный или рабочий ход, а мне нужен был выход на поверхность. Вокруг гудели какие-то установки. По стенам змеились кабели и трубы. Никого не встретив по дороге, я вскоре обнаружил лестницу, ведущую наверх, и, не раздумывая, воспользовался ею. Десятиметровая труба бетонного колодца привела меня в подвал какого-то здания, а узкий коридор вывел в грязный переулок окраины.

Пока я выбирался на центральную авеню, лавируя между мусорными баками, зловонными лужами и свисающими над головой ржавыми конструкциями аварийных лестниц, готовых рухнуть на голову в любой момент, меня посетила шальная мысль. Чем ближе слышался шум ночного города, тем более четко и бесспорно формировалось мое решение. Игра, которая задумывалась, была опасной, но давала ответ на главный и очень волнующий меня вопрос – кто и с какой целью устроил на меня охоту. То, что в этом замешана какая-то спецслужба, я нисколько не сомневался. В крупных корпорациях служат те же самые профессионалы, прошедшие специальную подготовку. Они работают теми же методами, но не на государство, а на зажравшихся толстосумов. Денежные мешки считают свое мнение истиной в последней инстанции, «зная», что хорошо для человечества, а что плохо, и, не стесняясь, посылают своих псов на любые грязные операции. Меня смущали хладнокровное, заранее спланированное убийство знакомой незнакомки и снайперы. Одно не соответствовало другому. Частная служба, не задумываясь, в случае необходимости, уберет любого человека, но светиться снайперами только для того, чтобы ранить меня и облегчить задержание, не будет, зная, что не на ней висит ответственность по задержанию. Федералы относятся к своим правам очень трепетно. В этом случае такую оплеуху можно получить, что горстями из-под себя не выгребешь. Вывод напрашивается один – они работают в связке. Значит, в случае моей «добровольной сдачи» придется познакомиться с местной каталажкой. Отдадут меня, конечно, полиции, а вот работать со мной будут федералы. Работать будут жестко, но я тоже не вчера родился.

Выбравшись в центр, сменил симку, сделал пару звонков и сбросил видеоинформацию, накопившуюся за сегодняшний день. До отлета моего самолета была еще пара часов, так что я успел плотно поужинать, сменить костюм и, взяв такси до аэропорта, к регистрации на рейс прибыл вовремя.

Подойдя к стойке, затылком почувствовал, что сзади меня сгущаются тучи. Лицо сидящей напротив девушки-оператора сменило любезную улыбку на напряженно-испуганное выражение.

Я положил перед ней паспорт, но рука, появившаяся из-за моего плеча, накрыла документ.

Сделав удивленное лицо, я повернулся.

За моей спиной стояли трое крепких парней, при взгляде на которых сразу чувствовалось, что они готовы в любой момент доказать свою состоятельность в мужском споре.

– Что случилось, господа? – вежливо поинтересовался я.

– Ты арестован по подозрению в убийстве, – ответил один из них, доставая наручники, и, дождавшись, когда клиент протянет руки, защелкнул их на моих запястьях.

– Парни, – спросил я. – Кто из вас сегодня побывал на свалке? Если вы все же нашли мой пиджак, то после химчистки можете забрать его себе.

Несмотря на дезодоранты, от них действительно приванивало, и я разрешил себе маленькую месть.

Наказание последовало незамедлительно. Стоящий справа бугай развернулся и будто ненароком чувствительно ткнул меня кулаком в печень. Согнуться, упасть и устроить небольшой спектакль мне не дали. Подхватили под локти и потащили к выходу.

Г Л А В А 2

Город. Тот же день.

– Вот мы и встретились, господин Платов, – в комнату, где я сидел уже два часа, вошел невысокий крепыш с черной густой шевелюрой на голове и проницательными, глубоко посаженными глазами.

– Чем обязан такому знакомству? – полюбопытствовал я, откидываясь на спинку жесткого неудобного стула.

– Как, разве вам ничего не сказали? – с деланным удивлением на лице спросил знакомый незнакомец.

– Представьте себе, нет. Люди вашего учреждения не отличаются воспитанностью. Меня грубо схватили в аэропорту, укололи какой-то дрянью по дороге, ни слова не сообщив о причине ареста. Я не знаю, где нахожусь и с кем имею честь беседовать.

– Зовите меня Джекоб, – сообщил пришедший, устраиваясь напротив меня.