«…но стоит тебе большим пальцем опустить его вниз, и оружие готово к бою, а дальше наводишь его на противника, и нажимаешь курок» - слова Саши эхом раздаются в моей голове.

 Пистолет! У меня есть пистолет, о котором я совсем забыла. Открываю глаза, кошусь в сторону пса, он стоит рядом, но смотрит на своего хозяина. Запускаю трясущуюся руку под матрасик в переноски, нащупываю оружие, пальцем нахожу предохранитель, опускаю его вниз, как показывал Саша. Приглушённый щелчок, но для меня он звучит, словно раскат грома, замираю, убедившись, что никто не слышал звука, вытаскиваю оружие.

«…так как ты ни разу не стреляла, то лучше держать его обоими раками, вот так» - снова слова Александра проносятся в голове.

Зажимаю оружие в обеих руках, как показывал телохранитель, медленно начинаю разворачиваться к противнику. Сквозь громкие удары пульса в ушах, слышу, как Марк и Крахав угрожают друг другу. Вытягиваю руки вперёд, навожу оружие на шавку. Сердце замедляет ритм, звуки вокруг исчезают, я слышу только собственное дыхание, оно тяжёлое и порывистое.

– Вика нееет!!! – голос Марка словно не живой разносится по двору.

Он отскакивая от стен больницы прыгучим мячиком и ещё долго гремит в моей голове. Его не заглушают звуки выстрелов, что прогремели одновременно с трёх сторон. Мир потух, во мраке, стало холодно, хочется забраться под одеяло с Марком и Улей, накрыться с головой и наслаждаться друг другом, ощущать его прикосновение, вдыхать его запах тела. Что-то противное свербит нос, запах! Запах гари и крови сильно бьёт в нос, он действует словно нашатырь, отрезвляет разум, заставляет увидеть произошедшие не затуманенным взглядом. На меня обрушивается реальность вмести с посторонними голосами и звуками.

– Тихо, тихо девочка, отдай мне оружие, - чужой голос.

Поднимаю взгляд на мужчину в белом халате, он стоит с протянутой рукой, взгляд настороженный. В ответ протягиваю свои руки, что крепко держат пистолет, со стороны выглядит, словно я целюсь в мужчину.

– Н-не могу, - сглатываю вязкую слюну.

– Можешь, - тихо говорит доктор.

Трясу головой, он явно не так меня понял.

– Не могу разжать п-пальцы, - всхлипываю, поясняю мужчине.

– Я помогу, только не шевели пальчиками, - его голос мягкий, обволакивающий, этому мужчине хочется доверять, скорее всего, он психолог.

В ответ киваю головой, руки мужчины обхватывают мои с зажатым в них оружием, он аккуратно разжимает палец за пальцем, пока пистолет не оказывается в его руках.

– Вот так, молодец, - произносит доктор.

Хрип снизу заставляет меня опустить взгляд. Шавка Краха лежит практически у моих ног, его жёлтая майка окрасилась кровью, это я в него стреляла, а он…

– Марк! – кричу на весь двор.

Сильные руки перехватывают меня за талию, не дают броситься туда, где три врача склонились над неподвижным телом Цербера.

– Нет! Нет! Неееет! – срываю голос, пытаюсь высвободиться из захвата, - пустите, пустите меня, я нужна ему, нужна, - умоляю того, кто меня держит.

Руки разжимаются, под напором рвения падаю на колени, быстро встаю и бегу к тому, без кого сердце останавливает своё биение.

– Марк, - сломленной куклой падаю около мужчины, - не оставляй нас прошу, ты нам нужен мы не справимся без тебя, - обхватываю его лицо руками, целую в губы.

Глаза закрыты, белая рубашка стала алой в районе сердца.

– Марк я люблю тебя, пожалуйста, останься с нами, прошу, не бросай нас, ты нужен мне, ты нужен дочке, ей сегодня месяц, ты слышишь меня, ей всего месяц! И ты не можешь нас вот так бросить, только не так, - не узнавая своего голоса, то шептала, то срывалась на крик.

– Вика, - голос сверху, - успокойся, - бас Яра взрывает во мне ярость, явился, когда всё закончилось.

Вскакиваю на ноги и кидаюсь на громилу.

– Где?! Где ты был, когда в него стреляли! Где ты был, когда нашим жизням угрожала смерть, почему вы оставили его одного, почему? – сыпала вопросы, продолжая наносить удары по каминному телу.

– Он поехал к тебе один, нас пустили по ложному следу, как оказалось, мы с Олегом сторожили пустую квартиру в то время, как эта мразь умыкала тебя. Прости Вик, мы лохонулись, сильно лохонулись, - голос Яро звучал глухо, он схватил мои плечи в капкан своих рук, не позволяя и шелохнутся.

– Трития операционная готова, - раздалось с боку.

Яр разжал руки, выпуская меня. Марка грузили на носилки, врачи делали это быстро, но аккуратно. Его занесли в больницу, на лифте подняли на пятый этаж, операционный блок, где передо мной закрыли двери.