— Ты просто прелесть, — восхитился Дюрелл.

— Позвольте мне согреть вас.

Она соскользнула на пол рядом с ним. На ней было очень тонкое платье. Она тоже дрожала. От неё пахло цветочными лепестками и лимоном. К дыханию примешивался едва уловимый аромат. Нежные губы прильнули к его губам. Изгибы и округлости её тела были восхитительны. Через ослабевшие ремни он почувствовал её жар и решил, что или ей очень нравится её работа, или она искренна.

— Помоги мне убежать, — прошептал он.

— Помогу.

— Сейчас.

— Сейчас не время. Не могу. Потом, этой же ночью. Ближе к рассвету.

— Лотос, ты мне не по зубам.

Она хихикнула.

— Я вам нравлюсь, хоть немножко?

— Гораздо больше, чем немножко, это же очевидно.

Она снова хихикнула.

— Я всегда мечтала о таком мужчине, как вы. Мне кое-что рассказывали про американцев. Вы отважны. Вы подобны тигру. Я знаю ваше досье наизусть. И я ненавижу Та-По, о, как я его ненавижу! И боюсь её.

— Мадам Ханг?

— Она чудовище. О, как я боюсь того, что она сделает, когда потеряет терпение!.. Вам нравится?

— Очень.

— У вас было много красивых женщин?

— Ни одной, которая сравнилась бы с тобой, Лотос.

Она засмеялась.

— Вы чувствуете себя беспомощным из-за связанных рук?

— Я так много теряю, — пожаловался он. — Почему бы не снять ремни?

— Расскажите мне, где найти Таню.

— К черту Таню. Эта ледяная дубина способна сама о себе позаботиться.

— Но должна же я что-нибудь сказать Та-По. Иначе он будет очень сердит на меня.

— Все это было его идеей?

— Ему приятно так думать.

— Ты сама предложила?

— Я слишком скромна, чтобы вам ответить.

— Мне нравится твоя скромность. Продолжай в том же духе.

Ее тело трепетало над ним. Она прижалась лицом к его лицу, и его поразила теплая дорожка слез на её девичьих щеках. Вдруг она приподнялась и нащупала рукой что-то лежавшее на полу рядом. Дюрелл заметил блеск остро отточенного ножа и ощутил в паху когтистую лапу ужаса.

— Знаете, что велела мадам Ханг?

— Я не хочу знать, что собирается делать эта сука.

— Она сказала, что когда вы будете принадлежать мне, как сейчас, я должна лишить вас вашего мужского достоинства. Одно ловкое движение лезвием…

— Лотос!..

— Это вас пугает?

— Да.

— Тогда расскажите мне о Тане.

— Она на Луне, — быстро произнес он.

Лотос казалась растерянной. Ее густые надушенные волосы облегали голову словно экраном и легко касались бровей.

— На Луне?

— Она туда вернулась.

— О, но это не так.

— Так. Вот почему её не могут найти. — Дюрелл говорил, тщательно подбирая слова. — А сейчас отложи в сторону нож. Ты упустила свою возможность. Вот что делает страх с мужчинами.

— Извините. Все равно я бы этого не сделала.

Лотос откатилась в сторону и села. Ее платье собралось на талии. Она задумчиво посмотрела на него, затем поднялась и спокойно, без улыбки, поправила подол. И без лишних слов покинула каменную келью. Послышался глухой звук задвигаемых засовов.

Ему не пришлось долго ждать. Настала очередь мадам Ханг. Он даже не слышал, как она входила, и уловил только шорох расшитых жемчугом комнатных туфель по жесткому полу. Затем вдруг до Дюрелла донеслись прерывистое дыхание и быстрые упирающиеся шаги, и рядом с ним, пролетев через комнату, упала Лотос. Она растянулась на полу, её блестящие черные волосы в беспорядке рассыпались. На правой её ладони была кровь, и один палец казался сломанным. Из-за боли она с трудом дышала и не смотрела на Дюрелла. Тот поднял голову и попытался сесть, но кожаные ремни не пустили.

— Шут! — прошипела мадам Ханг.

Дюрелл ничего не ответил. Ему опять стало страшно. Эта женщина могла напугать любого.

— Лотос слишком романтична, — продолжала мадам Ханг. — Я всегда это подозревала. Все уроки оказались тщетными. До сих пор она была нам полезна, и жаль, что никогда нельзя до конца предсказать человеческое поведение. Наступит день, и мы его усовершенствуем. Человеческая глупость сделает это возможным. Массами можно будет управлять и привести их к послушанию. Для их же собственного блага, конечно. Для ещё большего триумфа коммунистического режима.