В другой статье приводятся просто ужасающие цифры. И хотя здесь не указан показатель смертности, уровень инфицированности в размере 350–700 миллионов человек колоссален: «В 1918–1919 гг. наблюдалась самая большая вспышка за всю историю изучения гриппа, названного испанкой по месту официальной первичной регистрации в Испании, была вызвана вирусом гриппа типа А (H1N1). Тогда инфицированность населения земного шара составила 20–40 %» (45) [15] .

Смотрите, какие разные цифры, и все они только об испанке, а сама она настолько мифологизировалась, что позволяет приписывать ей любые показатели. Но есть одно «НО»: я, вглядываясь в прошлое революционной России, вижу другое, более страшное явление – братоубийственную войну. Буквально только что в нашей стране произошел Октябрьский переворот, или революция. Последующие социально-экономические потрясения не могли не изменить эпидемиологическую ситуацию в стране: коммунальные службы бездействуют, не вывозится мусор и нечистоты. Например, количество дворников с десятков тысяч уменьшилось до нескольких сотен. Не работает транспорт и коммунальное хозяйство. Люди недоедают и голодают. Зинаида Гиппиус в то время пишет: «На Никольской улице вчера оказалась редкость: павшая лошадь. Люди бросились к ней. Один из публики… устроил очередь. И последним достались уже кишки» (46).

Рост заболеваемости, в том числе особо опасными инфекциями, был неминуем.

В обзоре Й. С. Хсиеха «Пандемии гриппа: прошлое, настоящее и будущее» указывается, что от испанки за полтора года умерло 25 млн человек, в основном лиц молодого возраста (20–40 лет). Характерными особенностями того гриппа были быстрое развитие геморрагического синдрома в виде легочных кровотечении, леикопении [16] , панцитопении [17] . Смерть наступала от массивного отека легких и геморрагическои пневмонии, а также от быстро прогрессирующеи полиорганнои недостаточности. При патолого-анатомическом вскрытии были выявлены поражения и других органов в виде острого миокардита, перикардита, гепатита (47).

Таково описание испанки непосредственно 1918 года: «Сообщение д-ра В. И. Соколова «Симптоматология испанской болезни по данным Солдатенковской больницы» [18] . Материал Солдатенковской больницы обнимает около 200, большею частью, тяжелых больных, за вычетом обычных гриппозных и типичных больных крупозной пневмонией. Начало инфекции обычно острое, с более или менее сильным ознобом, затем жаром, реже начало постепенное, с повторными познабливаниями, иногда с паузой относительного здоровья, редко насморк. Из симптомов часто наблюдались: резкая общая слабость, синюха, herpes, сыпи, фарингит, трахеит. Почти как правило – воспаление легких, то типа фибринозного, нередко центрального, ползучего, не вполне лобарного, то катарального, очагового, или сливного с удивительной пестротой картиной, то геморрагического (broncho-pneumonia), протекавшего особенно тяжело и дававшего громадный процент смертности. Сухие плевриты наблюдались часто, выпотные – относительно редко, в двух случаях они приняли гнойный характер. Часто сильная одышка, не всегда объяснимая объективными данными. Тяжесть общих явлений также нередко не соответствовала местным симптомам. Мокрота редко типичная – ржавая и тягучая, чаще слизисто-гнойная, комковидная, при геморрагических формах имбибированная розовой кровью: у трех больных было сильное кровохарканье. Всегда потеря аппетита, обложенный язык. В остальных формах, как правило, слабость сердца, умеренное его растяжение, малый, частый иногда аритмичный пульс. Такое сердце не поддавалось влиянию сердечных и возбуждающих средств. Иногда, особенно в период поправления, пульс был несоответственно медленный. Кровяное давление большею частью низкое. Лейкоцитоз наблюдался значительный, иногда и в безнадежных случаях. Нередко увеличение печени и селезенки. Головная боль обычно – умеренная. Часто боли в конечностях, спине, пояснице, боках. Психика то возбуждена до бреда, то сильно угнетена до прострации и полной безучастности. Часто тугость слуха, конъюнктивиты. Два раза наблюдался гнойный отит. Разрешение медленное. Часто увеличение лимфатических желез. Симптомы эти наблюдались и часто при пандемии инфлуэнцы 1889–1890 гг. В мокроте обычно обнаруживается диплококк Френкеля, иногда микрококки, палочки Пфейфера наряду с обычными гноеродными кокками. По всем данным наблюдаемая инфекция – пандемическая форма инфлуэнцы, очень часто осложняемая различными пневмониями» (1).

Впервые испанская болезнь в России была зафиксирована в Могилевской губернии 13 августа. В конце августа она проникает в Воронежскую, Орловскую и Рязанскую губернии. Через две недели, 28 августа, появились первые случаи заболевания в Перми. Это в 1500 км от места первоначального распространения заболевания. В Московской губернии грипп приобретает массовый характер в первой половине октября. Для полноты картины следует добавить к газетным данным сведения, полученные статистической секцией Народного комиссариата здравоохранения об испанской болезни, начавшейся во второй половине августа в Перми и Пермской губернии, в Венёвском уезде Тульской губернии, в Витебской губернии, некоторых уездах Вятской губернии и в середине октября – в Лебедянском уезде Тамбовской губернии. И таким образом, за два месяца с 13 августа по 17 октября испанка охватила огромные территории России.

Но такая молниеносность распространения не является особенностью только испанского гриппа, это характерно было и для пандемии 1889 года: в мае она вспыхнула в Бухаре, в начале октября она уже была в Петрограде, в декабре – в Одессе, в Варшаве и Стокгольме, а уже через несколько недель – в Берлине (1). Ясно, что за период с 1889 до 1918 года прошло 30 лет и люди в силу развития транспортной инфраструктуры стали много больше и быстрее перемещаться, да и сама война и тем более ее окончание способствовали перемещению больших масс людей.

В газете «Курская беднота» от 10 октября 1918 года читаем: «В Старооскольском уезде свирепствует какая-то особенная эпидемическая болезнь, которая не определена врачами. По селам – масса заболевших, по убеждению врачей – это острая инфлюэнция, перебросившаяся из Воронежской губернии, особенно из Землянского уезда, где за последнее время много умерло, не вынеся эту болезнь» (43).

Отчет за вторую половину сентября по Витебской губернии сообщает, что из 11 уездов, входящих в ее состав, оказались пораженными испанской болезнью семь, с 15 по 30 сентября тут было зафиксировано 2326 случаев заболевания. Из данных по другим губерниям следует отметить почти одинаковую с показателями Витебской губернии смертность в Тверской губернии (в среднем 1,5 %), в Тульской губернии – около 1,3 % и более значительную в Вятской – около 3,7 % (1).

Давайте попытаемся разобраться со смертностью. В Петропавловскую больницу в Петрограде поступили 245 больных с испанкой, смертность составила 10 %. Значит, умерли 24–25 человек («Красная газета», 1918, 17 октября). В январе 1919 года эпидемия уже закончилась. За тот же год было зафиксировано 4305 смертей от холеры при общем количестве зараженных около 12 тыс. человек. С тифом только в 1918 году в городскую инфекционную больницу поступает 6 тыс. человек, что больше, чем за все 36 предыдущих лет, вместе взятых. В 1919 году зафиксировали 36 367 случаев сыпняка [19] (48).