Эльза отказывалась принимать реальной такой, какая она есть. Эльза хотела летать, в то время как ей была уготована участь ползать.

Она могла выйти замуж за хорошего человека и обрести счастье. Но ей было мало! Эльза хотела стать графиней, хотела иметь всё и сразу. Она знала, что я всё это могу ей дать, а потому сознательно шла на унижение, лишь бы получить мою благосклонность. Унижаясь, благосклонность не заслужить, жаль, что не все люди это осознают.

Мужчина, который уважает женщину, не заставит эту женщину встать на колени, пока не будет уверен, что женщина ему доверяет и не воспримет это как унижение. Именно это я сделал — поставил Эльзу на колени в самом буквальном смысле, и наслаждался её покорностью.

Когда она раздевалась, она не могла не видеть в моих глазах презрение. Всё, что было нужно — это просто посмотреть мне в глаза. Но нет же, ей мешала гордыня! Эльза выдумала себе сказку, в которой я был в нее влюблен. Я влюблен не был, я был всего лишь похотлив.

Голую, я уложил девушку на кровать, принялся целовать. Я ласкал её тело, и во мне медленно росло в тот момент незнакомое чувство… Тогда-то я впервые понял, что во мне слишком много энергии, и если её не передать — я начну сходить с ума. И я решил испробовать это на Эльзе.

Входя в девчонку, я смотрел, как бледнеет её лицо, как она не понимает, что с ней происходит, и в тот момент почему-то вспоминал… я вспомнил Тамару, девочку, которая никогда передо мной не унижалась.

Я нравился своей Сафрон, это читалось на её лице и в её поле, но она ни разу не позволила себе быть самоуверенной, или верить в то, чего я ей не предлагал и не обещал.

В этом она была похожа на тебя.

А знаешь, всё очень просто — нас привлекает те люди, которые ведут себя с нами гордо. Не самоуверенно — гордо… Но я отвлекся от основной истории… Хочешь знать, что было дальше?

На следующее утро, мне пришлось прибегнуть к угрозам. Я не мог позволить, чтобы моя похоть помешала моим планам жениться на Сафрон.

Когда Эльза проснулась, то сразу же наткнулась на мой взгляд. Думаю, тогда-то она поняла, что тем планам, что она себе настроила за ночь, не суждено сбыться.

•• •• ••

Она потянулась ко мне, чтобы обнять. Я отстранился, и сказал:

— Если хочешь, можешь переехать в эту квартиру. Приходить к тебе я буду нечасто, деньги будешь получать исправно… при условии, что не станешь создавать проблем.

Знаю, мне стоило говорить с ней мягче, осторожнее, но я был так самоуверен! Что мне обычный человек, разве может эта женщина мне навредить?!

Эльза замерла. Взгляд потерянный, руки трясутся.

— Ты… ты не хочешь быть со мной? — спросила растерянно. Это была настоящая растерянность, мне даже стало её немного жаль.

— Эльза, у меня свадьба скоро… с твоей кузиной, Тамарой. Помнишь?

Она засмеялась от облегчения. Решила, что данное обещание — единственное, что останавливает меня.

— Эрих… но это не проблема, — усмехнулась Эльза. Она заговорила со мной, как с маленьким ребенком, или же выжившим из ума стариком. — Ты можешь разорвать помолвку, никто тебе и слова не скажет. Ведь ты же Нойман, вам всё позволено, никто тебе и слова не скажет! Никто не скажет…

Она продолжала меня убеждать.

Выслушав её, я спросил:

— Тебе не жаль Тамару? Ведь если я отменю помолвку — это погубит её репутацию, возможно, навсегда.

— Но она знает, что ты в меня влюблен! Знает, понимаешь?! Она уже обо всем знает!

Эльза схватила меня за руку.

— Когда мы с тобой только познакомились, я была вынуждена сообщить ей о твоей ко мне симпатии, и Тамара даже не возразила. Она сказала, что если ты выберешь меня, она не станет возражать. Понимаешь, не станет?!

Эльза продолжала повторять одну и ту же мысль разным словами. Сафрон знает, Сафрон понимает, Сафрон не станет возражать.

София, мне в тот момент стало плохо. Физически плохо. Я понял, что если бы вдруг отменил помолвку — моя Сафрон бы действительно и слова не сказала. Тамара бы смирилась с моим решением. Не потому, что побоялась бы публичности, нет, она просто считала, что не имеет права меня удерживать. Она так до конца и не поверила, что я её люблю.

Я пригляделся к полю Эльзы внимательнее, увидел, как она рассказывала Сафрон небылицы о моей к ней, Эльзе, любви. Увидел, как Сафрон с горькой улыбкой слушала, как говорила: «Если он захочет быть с тобой, я и слова не скажу». Как отводит в сторону взгляд, как её душит обида и боль.

В тот момент мне стало тошно от собственных поступков. Эльза рассказывала моей невесте, какое платье оденет на нашу свадьбу, и Тамара это слушала. Она не была во мне уверена, потому-то и слушала.

Сложно передать, какая злость во мне поднялась. Я схватил Эльзу за руку, притянул к себе, и сказал в лицо: