Возможно, мы горим, Митя вернулся и просто решил сжечь дом вместе со мной, или приехала полиция, потому что Ян дал какие-то показания. Мысли в моей голове превратились в какую-то кашу, и я немного выдохнула, когда сонная Агата влетела в мою комнату, и дернула шторы, оказавшись смелее меня.

Следом, она распахнула окно, и морозный воздух ударил по теплой со сна коже.

— Не эта комната, кретины, — крикнула она куда-то, снимая с телефона блок, и включая камеру.

— Что ты делаешь? — прошептала я, не в силах даже сделать шаг с места.

— Снимаю видео, чтобы показать нашему ребенку, какой у нее отец идиот. Иди сюда, что ты там встала?

С улицы доносились какие-то крики и отвратительно скрипел металл. Я подошла к Агате и вцепилась пальцами в подоконник. Внизу стояла пожарная машина, ее автолестница, с закрепленной люлькой была поднята, и медленно перемещалась в нашу сторону. Из окна машины выглядывал мужчина, которому, не особо церемонясь раздавали указания.

— Аккуратно, ну бл*! — возмущенно матерился Летов, когда с треском обрушилась очередная ветка.

У меня чуть сердце не рухнуло в пятки. Рядом с ним стоял Митя, которого и видно не было, за огромным букетом ромашек.

— Ближе подкати, ну ё-маё, я не человек-паук, — пробурчал он, опуская голову вниз.

— Ты человек- г*ндон, Митечка, — рассмеялась Агата и взяла его лицо крупным планом.

— Макс, заткни свою женщину, — тот серьезно посмотрел на своего друга, еле держась на ногах.

— Агатка, не порть сюрприз, — Летов хаотично замахал на нее руками и мне на мгновение стало страшно, что кто-то из них не доедет до окна в целости и сохранности.

— Его уже давно испортили две ваши убуханные в хлам морды, — фыркнула девушка, умащиваясь поудобнее на подоконник.

Я опустила глаза, потому что мне было страшно встречать Митин взгляд, у меня не было подходящих слов, и я ещё не успела для себя решить что со всем этим делать. Видимо таблетки еще действовали, потому что я чувствовала себя слегка "тормознуто", именно это мешало мне прибавить скорости и просто сделать вид что ничего не происходило.

Макс взобрался в окно первым, Агата схватила его за руку, когда он глупо улыбаясь и слегка пошатываясь постоял на подоконнике, а после спрыгнул, прижимая ее к себе.

— Ты не бритый, Летов, — Агата попыталась от него отбиться, когда он елозил колючей щекой по ее шее, не разжимая объятий.

— Пошли, не будем им мешать, — прошептал он ей на ухо, но я услышала, все еще не решаясь посмотреть перед собой.

Просто разглядывала свои пальцы на фоне белоснежного подоконника. Кто-то должен был прервать эту тишину, наверное, он думал так же, потому что говорить мы начали одновременно, и так же одновременно перестали.

— Может быть ты перелезешь…

— Мира, я хотел сказать…

Я подняла глаза, глядя на него, он сжимал в руках цветы, и кажется планировал сломать им стебли.

Мне хотелось одновременно и бежать, и броситься к нему в объятия. Мне кажется, что я простила бы ему все. На любой косяк бы закрыла глаза. Простила любой поступок. Оправдала все действия. Верила бы всему, что он говорит. Я сегодня, а может и немного раньше, безапелляционно сошла с ума.

— Ты прости меня. Я пьян, — он усмехнулся, свободной рукой поправляя небрежные волосы.

Божечки, какой он был красивый. И с подбитым глазом, и с щетиной, в расстёгнутой куртке, с замерзшими красными руками, этими глупыми цветами. Я не вчера чувствовала, что он убивает меня, а именно сейчас. И мне нравилось это. Я раскрывала объятия и подсказывала, как это сделать понежнее.

— Вчера… Я короче, хочу, чтобы ты знала. Я бы не выстрелил в тебя. Я просто как представлю, как ты с ним, — он поднял глаза вверх, и сцепил зубы.

Я стояла все также глупо сжимая подоконник, потому что просто не могла никуда себя деть.

— Посмотри на меня…

В его голосе было столько тоски и печали, что я не могла противиться. Все наши совместно прожитые моменты пролетели перед моими глазами: первая встреча, ночь в отеле, костюмированный завтрак, знакомство с "мамой", собака…

Я закусила губу, вспоминая ее. Я была такой безответственной и просто бросила Мими. Никто из нас не обладал безупречной репутацией.

Я видела этого мужчину в разных состояниях, и поглощенным страстью, от чего внутри у меня самой все сжималось от трепета, и агрессивным, когда хотелось слиться с белоснежной стеной, и циничным, нет, разочарованно-циничным, после чего хотелось провалиться сквозь землю, что совсем недавно мне и грозило.