Сколько так продолжалось, я не знаю. Находясь в этом состоянии ничего вокруг не замечала, беря силы из природы и с помощью заклинаний направляя туда, где лечить необходимо. Сейчас нужно было во чтобы то ни стало излечить выжженную душу. Я дарила ему любовь природы, говорила, что он частичка этого мира и все окружающее любит его.

Его душа сначала отзывалась очень недоверчиво и болезненно. Вновь услышала обрывки песни одиночества и страданий. А потом, когда душа поняла, что я пришла на помощь, стала отзываться мне, потянулась, чтобы впитать живительную ведовскую силу, наполниться любовью и надеждой. Она оживала прямо на глазах, и меня это радовало.

— Ведьма, — прошептал мужчина.

Он уткнулся лицом в мой живот, а руки очень сильно стискивали бедра. По его захвату поняла, насколько же больно ему было все то время, пока лечила его душу.

— Теперь у тебя все будет хорошо, — ласково прошептала мужчине.

— Нет! Не будет! Ты не понимаешь! Я урод, а урода никто не может любить, от него шарахаются! — простонал мужчина свою боль.

— Теперь у тебя будет все хорошо. Твои шрамы расправились, а волосы скоро вырастут. Ты будешь прежним, — успокаивала его.

Не хватало еще, чтобы он по новой начал разрушать то, что мне с таким трудом удалось вылечить.

— Ты смогла бы быть со мной по любви, а не из-за денег? — поднял на меня полные страдания глаза мужчина.

— Конечно. Я видела твою душу. Она прекрасна! — прошептала ему.

Взяла лицо мужчины в руки, наклонилась и поцеловала.

— Конечно, сегодня я буду любить тебя, — оторвавшись от плотно сжатых губ, прошептала ему.

— Я урод! — вскрикнул он негодующе.

Мужчина отпихнул меня и стал нашаривать рукой свою косынку. Спору нет, внешне он был ужасен. Волосы отрастали лишь над ушами и намного ниже затылка. Остальное представляло собой сплошное месиво из кожи и костей черепа, которые даже не все срослись, а те, что соединись, тоже располагались неправильно.

Но я видела его душу. Нежную, всю в оборванных краях, израненую и выжженную. Мужчина старался держаться, но сгорал изнутри. Он не просил помощи, никому не жаловался, был властным и повелевал остальными людьми, но внутри он сжигал себя. Он был убежден, и, боюсь, обосновано, что его не могут полюбить в таком виде.

Вполне возможно, что он покупал любовь у женщин, вероятно у него была любовница или несколько, но НЕ ЛЮБОВЬ! То единственное, что светит и делает единственно цельной жизнь любого существа в мире, любовь — ее не было в жизни этого могущественного и властного мужчины.

Я понимала, что он не верит моим словам. Все люди видят лишь внешнюю оболочку, а я ощущала истерзанную душу, и она была прекрасна! Мне пришлось настраиваться на самые тонкие и невероятно личные струны, чтобы исцелить истерзанную сущность, а потому я точно могу сказать — этот мужчина в состоянии полюбить всем сердцем, отдать свою жизнь за свою избранницу. Этот мужчина мне уже нравился, жаль, что обычный человек. Я же — дракон, а потому …. Додумывать не стала.

Мои руки быстро расстегивали пуговички на рубашке мужчины. Сейчас это было последнее и очень необходимое лекарство — любовь женщины, не за деньги, а принимающий его таким, какой он есть. Это было сейчас единственное, чего ему не хватало, потому сомнений в моем поступке не было.

Пусть сейчас любовь у нас не душевная, а лишь физическая случится, но это поможет закрепить его исцеление. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы он вновь начал терзать себя.

Со временем плоды лечения скажутся, и он увидит внешние изменения, но привычка считать себя недостойным любви, которую ему упорно вколачивали все это время, возьмет свое, и мое лечение души, его внутренней сути, ничего не даст.

Этот мужчина мне нравился. Он был прекрасен душой и неистовен в любви. Как только понял, что я не согласна с его отказом и буду продолжать настаивать, он задумался лишь на несколько мгновений и закружил в вихре своей страсти.

Любви между нами не было, только всепоглощающая и сжигающая остатки разума страсть. Он был искусен и часто изумлял меня. Не скажу, что до этого не испытывала восторг в объятиях мужчин, все же свободная жизнь ведьм многое позволяет, но этот любовник был в несколько раз искуснее и заставлял трепетать в его руках, с нетерпением ожидая развязки этой невероятной ночи.

Он доводил меня до экстаза несколько раз, шепча мне тихо, насколько я ему желанна. Возможно, эти слова он говорил до меня еще кому-то, но сейчас я отдавалась навстречу этому безумству, позволяя любить меня со всем пылом и страстью. Я знала, что сегодняшняя ночь никогда не повторится, что утром я вновь улечу и буду лишь приятно мурлыкать при воспоминании об искусном любовнике, заставившем меня кричать и извиваться в его руках от экстаза.

Я любила этого мужчину телом, отдаваясь ему без остатка самой тонкой сущностью, выпивая из мужчины то, что уже знала, заглянув в душу. И с удовольствием отмечала, что он становится сильнее с каждым разом, с каждым движением во мне, его душа очищается от обрывков и превращается в единое прекрасное целое, готовое полюбить весь мир. Я радовалась этому и смеялась.

Стеснений между нами не было, мы были откровенны, потому что знали — это наша единственная ночь, больше мы никогда не встретимся.