– Это твой мячик?.. Я нашла его на дороге.

Девушка смотрела на Ганю ясным, чуть насмешливым взглядом, еще мгновение, и она исчезнет в лабиринтах переулков и улочек дачного посржа, и воздушное тремоло умолкнет, заглушенное повседневностью.

– Вы играете в теннис?
– в отчаянии спросил Ганя, облизав пересохшие губы.

Девушка, принесшая мячик, покачала головой. В ее глазах мелькнула отчетливая грустинка.

– Хотите попробовать?.. Пойдемте! Я вас научу.

Смуглые щеки феи тронул нежный румянец. Радостные мажорные аккорды подхватили воздушное тремоло.

– Хорошо, я попробую. У вас во дворе нет собаки? Я их очень боюсь.

В тот день расписанный по часам Ганин распорядок полетел к черту.

Если у вас на корте появилась партнерша, быстро схватывающая премудроста подрезки, крученой подачи и игры у сотки, вам уже не до занятий теорией музыки или французским. К концу второго часа упорной тренировки Ася, так звали девушку, выиграла у своего слишком горячего тренера первый гейм.

После игры, когда оба выбились из сил, Ганя пригласил Асю в дом.

Гостья с любопытством разглядывала гостиную с огромным белым роялем, фотографии музыкантов с дарственными надписями, стеллажи с кассетами, книги.

– Я тоже училась играть на "фоно". Ходила в студию, - простодушно сказала Ася и потрогала полированную поверхность белого "Беккера". Говорят, ты здорово играешь. Сыграй что-нибудь

– Я не сажусь за рояль после тенниса. Пальцы теряют беглость. Но если публика просит.

Ганя вскарабкался на крышку рояля, просторную, как полярная льдина, лег на живот лицом к клавишам и, перегнувшись, бойко отстучал дурашливый "Лежачий вальс".

– Браво! Тебе бы выступать в цирке!
– насмешливо сказала Ася.
– Только не хватает рыжего парика.

Ганя захохотал и, опрокинувшись на спину, завертелся на крышке рояля волчком. Асины слова привели его в восторг.

– Вот, держи!
– Ганя спрыгнул на пол и, взяв из вазы шафрановое яблоко, сунул Асе Он походил по комнате, рассеянно напевал и лукаво поглядывал на Асю, потом уже без всяких фокусов сел за рояль и, чуть откинувшись и приподняв голову, бережно коснулся пальцами клавиш.

При первых звуках, полных неизъяснимого очарования, Асины глаза изумленно расширились, она беззвучно выплюнула в ладошку надкусанный кусочек яблока и забылась Ей представился тихий речной закат, рыбачья лодка у зеленой гряды камышей, заглядевшиеся в зеркало вод розовые облака - ей сделалось так хорошо и спокойно, как бывает в самые счастливые минуты жизни.

– Ганя, ты гений!
– шепотом, словно боясь вспугнуть наставшую тишину и развеять обаяние сотканного музыкой мира, сказала Ася. Она смотрела на Ганю снизу вверх как на чудо.

Ганя засмеялся и крутнулся на стуле.

– Я это знаю. Такие, как я, рождаются раз в сто лет.

С того дня Ганя не был одинок на теннисном корте. Каждое утро после занятий музыкой он выбегал за калитку и дожидался, когда в зеленой теснине улицы покажется легкая стремительная фигурка. Ася издали махала рукой, Ганино сердце прыгало, как мячик, он не мог устоять на месте и летел навстречу. Потом оба спешили на корт, и Ганя, увлекшись игрой, забывал о том, что его ждет учитель французского и что заведенный отцом строгий распорядок опять безнадежно нарушен.

Однажды в конце упорного сета застывшая в ожидании подачи партнерша выпрямилась и опустила руки. Ганя пробил, добыл победное очко и радостно завопил. Оглянувшись, он увидел стоявшего позади отца - отец незаметно вошел в калитку и смотрел на него, нахмурив брови.

Все трое молчали. Профессор Градополов вступил на площадку.

Ганю он просто не замечал, оттого слова его, адресованные Асе, звучали особенно обидно:

– Я прошу вас, юная особа, не задерживать моего сына. С малых лет я учу его дорожить временем. Своим и чужим тоже.

Ася покраснела как провинциальная школьница и собралась уходить.

Ганино лицо покрылось пятнами, он швырнул ракетку на землю и в беспамятстве закричал:

– Оставь нас!.. Я буду играть на корте столько, сколько мне вздумается. Я уже не ребенок!

Ася возмутилась: кричать на отца!.. Это выходило за всякие рамки.

Топнув ногой, она обозвала Ганю грубияном, скверно воспитанным мальчишкой и потребовала, чтобы он немедленно извинился.

Ганя страшно обиделся и убежал в дом -оттуда послышались смятенные звуки рояля. Пока Ганя давал выход своим чувствам, профессор Градополов о чем-то долго беседовал с Асей. Для Гани навсегда осталось тайной содержание их беседы, но с того злополучного дня он лишился партнерши на корте. Напрасно он простаивал у калитки, ожидая, когда покажется точеная фигурка в белой спортивной юбочке, - Ася больше не приходила. В одиночестве Ганя отправлялся на корт и лениво играл с мячом у стенки, но вскоре ему наскучивало, он возвращался в дом и поверял свою грусть роялю. Музыка его была полна беспокойства и тревожных предчувствий.