На следующий день договорились заняться приданным. Вот только что я буду делать, если не смогу читать на местном? Да я даже не знаю, учили Катрин грамоте или нет…

Для Даги я взяла булочку из вазы. Тирон покривилась, но ничего не сказала. Сестры я не видела.

Вернувшись в комнату я первым делом подкинула дров в тухнущий огонь. Дага поспала, но выглядела не лучшим образом. Красное лицо в испарине, горячий лоб, сиплое дыхание…

— Как ты, Дага?

— Ой, леди Катрин, никогда вы за мной так не ухаживали…

— Дага, я расту и начинаю понимать, что тебе тоже бывает тяжело или больно. Тебе отвар приносили?

— Да толку-то с него, только в туалет бегаю.

Да не трожьте вы горшок, леди Катрин, где это видано, что бы леди за служанкой выносила? Крикните кого нибудь с кухни да и все.

Ну, тоже правильно. Сходила на кухню, приказала еще горячего отвара и увидела лимон. Отлично, все же болеть — мерзкое дело. Повариха пыталась возражать, что это для леди Тирон, но я не стала слушать. Леди здоровая, как лошадь, а у Даги температура.

Захватила с собой служанку.

— Как тебя зовут, я забыла.

— Так Тумой кличут, госпожа…

— Котелок оставь у нас в комнате, и горшок вынеси.

— Слушаюсь, леди Катрин.

Ужин принесли вполне съедобный, но Дага почти не поела. Хоть бы к утру ей легче стало, а то кашляет так, что аж страшно.

Остаток дня я тупо вязала чулок, оставленный Дагой, а она дремала.

Спать я легла на выкатную доску, под вонючими войлоками.

Сон на досках и вонючее тряпье не сделали меня благостной к утру. Я потребовала с кухни горячей воды, умылась сама и протерла Даге лицо, грудь и руки. Температура у неё держалась, но, кажется ей было немного лучше. После завтрака леди Тирон прислала горничную сказать, что одеждой и посудой займемся после обеда. Сейчас у неё дела. В окно я видела чьи-то сани. Очевидно, у леди были гости.

Моя сестра так и не зашла ко мне ни разу, а я не знала, где именно её комната. Да и непонятно было — стоит ли идти. Не слишком-то любезна она была в нашу единственную встречу.

— Дага, а почему раньше в нашей комнате не топили?

— Никак заспали леди Катрин? Вы и раньше, после сна, все бывало пытались мириться с леди Санией.

— При чем тут — заспала?

— Ну, как спать ложитесь, мне говорите — мол, сёстры мы, не дело это ругаться, с утра схожу — помирюсь И так себе за ночь намечтаете, что утром и идете к ней…

— И что?

— Так она простить вам не может, что вы уперлись и матушкино благословение сохранили, не отдали новой хозяйке.

И что я должна думать? Какое благословение? Скорее всего — что-то дорогое. Ну, может деньги или украшения. А Сания, судя по всему — отдала. И живет в тепле, но жалеет… Ну, хоть тут понятно. Кстати, неужели отцу совсем наплевать на то, что дочь в каменном холодильнике спит?

— Дага, а почему отец не вмешивается?

— Нууу, вы тоже придумали, леди Катрин… Чего это он будет в хозяйство лезть? Он жену молодую любит, жалеет, что ей с чужими детьми возиться нужно… А уж она всегда найдет, на что пожаловаться. И как вы грамоту плохо учите, и что не слушаетесь и грубите… А еще она его с Пиной застукала, ну, что на кухне работала. Леди тогда на сносях была. Так он, вроде как, задабривает её — сына родила и наследника! И в дела не встревает домашние. Все же она из купеческих, приданое за ней богатое какое дали. Ну и условие ему поставили — что она — полноправная хозяйка. А там, гладишь, папенька её помрет — ещё чего ценного оставит.

Понятно, дочь в хозяйстве вещь не нужная… Вот ведь уродский мир. Но жить мне придется именно в этом мире. Очень важно — наладить хорошие отношения с мужем. Мне без разницы, пусть он хоть всех кухарок оприходует, лишь бы по обоюдному согласию. Глядишь, сильно меня не будет доставать.

— Дага, что-то я после простуды больно много "заспала"… Даже не помню, кто меня грамоте учил.

— Так как же так-то, леди Катрин? Ведь два года ходил гвайр Людус. Он, хоть и старик, а много всего знает и помнит. И грамоте учил и считать.

— Точно, а я его то помню, а как звали — забыла.

— Ну, и не мудрено, вы с ним никогда и не ладили. Да и с весны много времени прошло, как он помер, так и учеба ваша закончилась.

Да уж… Похоже, образованием мне не придется хвастаться в этом мире. Ну, хоть грамоте учили — и то хлеб.

Ну, со счетом у меня и без вашего гвайра проблем не будет. Буквы бы мне понять, слова написанные. А с остальным я разберусь.

— Давай, Дага, я тебе принесу сейчас еще отвара и ты поспишь?