Шрифт:
Мужики собрались быстро, и выслушав нашу историю, начали обсуждать.
– Слыхал я, что там ебень какая-то творится, но значения не придавал, – сказал мрачно один из немолодых работяг, – думал, бабы как всегда преувеличивают. Ну, ходят строем… так погоны на мозги давят, это всем известно!
– Строем, – сплюнул смутно знакомый мужик, которого не помню по имени, но всегда здороваюсь – в соседнем доме живёт, у него ещё дочка с Пашкой встречалась… Нет, не помню, – там всё много хуже, я потом расскажу, охренеешь!
– Мужики! – Влезаю в разговор, – у меня что-то предчувствия херовые! Как бы этот упырь из-за колючей проволоки не полез за мной. Времени всего две недели прошло, а он там походу Зону строит и нас в бараки загнать хочет!
– Да, Саныч, – влез Пашка, – я там реально охуел, когда нас ловить тамошние бабы начали! Прикиньте? Зомбирует он их, что ли?
– Хрена там зомбировать баб нужно, – Почёсывая босые ноги одну о другую, сплюнул Ангел, немолодой болгарин, осевший у нас ещё при Союзе, – случись что, они ж ищут, на кого опереться. А мозгов не всегда хватает, вот и нашли… тварь в погонах. У вас там мужиков мало?
– Ага. Как-то сложилось, что всё больше бабы, а мужики если есть, то так… при бабах.
– Ну вот, он этих баб подмял, вроде как Альфа, – хмыкнул Ангел, – а они уже плешь своим мужикам проели – у кого они есть. Ну или детям-внукам. А сам нашёл таких…
– Мужики! – Прибежал мальчишка, – там колонна идёт! Эти… Гулаговские!
Глава 6
Гулаговские шли под Прощание Славянки, с самодельным лоскутным триколором.
– Баб впереди пустили, – побелевшими губами сказал дядя Коля, влезший на бамбуковый помост перед невысокой оградой, – ах они выблядки, вертухаи ебучие… Бля буду, за бабами с оружием мужики! Сань, глянь там с вышки, кто за бабами!
– С щитами и копьями народ! – Раздался пронзительный детский голосок, – как римские легионы! Щиты из дверей вроде сколочены, здоровые!
– С щитами значит, – родственник как-то значимо переглянулся с таким же стариком, – не зря, значит… Двигай, Лёнечка, на позицию. Женя! Давай-ка дротик, как на тренировках!
Молодая женщина выбежала вперёд и метнула дротик верёвочной петлёй. Петля сработала как рычаг, и метательное оружие вылетело за ограду, вонзившись метрах в ста от неё.
Дойдя до рубежа, колонна остановилась и бабы заполошно разбежались, освобождая дорогу вооружённым мужчинам с щитами выше своего роста.
– Барра! – Донёсся истошный крик, и щиты нестройно ударили оземь, – Барра!
– Не к месту орут, – принуждённо засмеялся Пашка, раздвинув в резиновой улыбке побелевшие губы, – это надо вопить, когда в атаку идёшь.
– Клоуны, – поддерживаю друга, пряча за спиной дрожащие руки, – что ты хочешь от скорбных разумом? Где там Зин Пална? Ща переговоры затеют, к гадалке не ходи.
– Есть люди как люди, есть люди как бляди, – в голос, с большим чувством донеслось до нас, и из операционной вышла тётя Зина, – ну ФСИНовец… Знала ведь, что так или иначе столкнёмся с ним!
Пока главврач ругалась, влез на помост и сел, разглядывая людей через щель промеж жердин. Сел, потому как ноги подламываются, ужас непередаваемый. Даже когда стреляешь куда-то в белый свет, не видя противника – жуть! А вот так, лицом к лицу, да ещё и видишь знакомые лица среди толпы…
– Сбежать, пока не поздно, – мелькает мысль, – из-за меня ведь… ну то есть не прямо из-за меня, но могут выдать, чтобы не обострять.
Вспоминаю о местной живности и снова усаживаюсь на помост. Отчаянно хочется верить, что не выдадут, не сделают разменной пешкой… Оглядываюсь на Зинпалну и дядю Колю, с некоторым облегчением понимаю – не выдадут.
Одетый в старую офицерскую форму, из рядов гулаговцев вышел немолодой мужчина, размахивая длинной жердью, на которой висел триколор и здоровенная ветка с листьями.
– Переговоры, что ли? – Озадачился дядя Коля, – Зин, давай я за дипломата?
– Действуй.
– Тёть Зин, – подхожу я к ней, – может, я смотаюсь потихонечку, всё меньше поводов для драки? Скажете ему, что меня здесь нет и всё такое…
– Смотается он! Ишь! Не ты, так другой повод вертухай нашёл бы, кому непонятно?
– Да всем всё понятно, – тоскливо отозвался полноватый мужчина с длинным луком, – в рот я ебал такое общество, где вертухаи править будут.
– Дома надо было ебать, ёбыри! – Донеслось откуда-то со стороны медсестёр, – правят давно уже!
– Марин, заткнись, а? Вот не хватало… – сварливую бабу заткнули товарки. Настроение у всех, похоже, воинственное. Как-то так сложилось, что среди прибившегося к госпиталю контингента представители той, российской ещё власти, доверия не внушают. А уж ФСИН…