— Вот так-то лучше… Да, но зачем же так много? Ты должен мне всего десять рублей. Отдавай свой долг, а остальные деньги твои. Зачем они мне?

Взял глупый один золотой червонец и вернулся домой.

— Продал своего бычка? — смеясь, спросил старший брат.

— Продал.

— Кому же?

— Строение там, разваленное…

— И деньги получил?..

— Конечно, получил. Сначала было заартачилось. Пришлось пустить в ход палицу. Видно, здорово я пуганул: целая гора золота к ногам моим вывалилась. Но я взял свою десятку, а остальное так там и лежит — это ведь не мое.

И глупый показал брату золотой червонец.

— Где же это было?

— Э, не скажу. Ты алчный, столько на меня взвалишь, что спина от тяжести переломится.

Умный побожился, дескать, сам все понесет, только пусть место ему покажет.

— Давай, — говорит, — мне и тот золотой, что у тебя, и покажи, где все остальное лежит. Ты ведь совсем раздет, я куплю тебе обнову.

Глупый, как услыхал про обнову, и золотой свой отдал, и повел брата, показал ему, где все остальное лежит. Умный собрал все золото, принес домой, разбогател, а новой одёжи брату не купил.

Глупый не раз напоминал ему про обещание, но видит, дело не ладится, пришел к судье с жалобой.

— Господин судья, — говорит, — был у меня бычок, я продал его развалинам…

— Хватит, хватит! — оборвал его судья. А сам думает: «Откуда такой дурак взялся. Как это можно развалинам продать бычка?»

Посмеялся судья да и прогнал глупого.

Пошел глупый дальше с жалобой, но к кому ни придет, все только смеются.

Говорят, и по сию пору горемыка-глупый ходит ни одет, ни обут, ни сыт и ни голоден. Ходит и жалуется каждому встречному. Но никто ему не верит, все только посмеиваются. И умный брат посмеивается со всеми.

Жил да был бедняк по имени Назар. И был он, этот Назар, ни к чему не способный и очень ленивый человек. Да еще трус. Такой трус, что один из дому шагу не сделает, хоть убей его.

С утра до вечера он все за женой ходил: она из дому — и он за ней, она в дом — и он опять за ней. Потому и прозвали его трусливым Назаром.

Как-то ночью вышел трусливый Назар с женой на порог. Вышел и видит, ночь ясная-преясная, лунная. И говорит он:

— Эй, жена, какая ночь, а? Самое время караваны грабить… Сердце мне шепчет: поднимайся, иди ограбь шахский караван, что следует из Индостана, добудешь полон дом добра.

А жена ему в ответ:

— Сиди лучше да помалкивай! Тебе только этого недоставало — грабить караваны!..

А Назар ей:

— Ах негодница, ты почему не отпускаешь меня ограбить караван и дом добром заполнить? Какой же я после этого мужчина и зачем тогда ношу папаху, коли ты смеешь так со мной разговаривать?!

Назар все ругался, а жене надоело его слушать, вошла она в дом и закрыла дверь.

— Пропади ты пропадом, трусливая голова, иди теперь, грабь караван!

И остался Назар за порогом. От страха у него внутри все задрожало. И как он ни просил, как ни молил, чтобы жена открыла дверь, она и слышать не хотела — не открывает, и все тут.

Делать нечего, притулился Назар к стенке и так, дрожа от страха, провел всю ночь до рассвета.

С первыми лучами солнца обиженный Назар стал ждать, что жена сама придет звать его домой.

День летний, жаркий, злые мухи покоя не дают, а Назар до того ленив, что и нос утереть ленится.

Облепили мухи ему все лицо. Когда совсем стало невмоготу, потянулся он рукой — и хлоп себе по лицу. Как хлопнул, мухи замертво и посыпались перед ним.

— Вах, что же это?.. — удивился Назар.

Попробовал он посчитать, сколько мух убил. Считал, считал и решил, что не меньше тысячи будет.

— Вах, — сказал он себе, — до сих пор и не знал, что такой я отважный… Видано ли, одним махом тысячу мух прибил! Чего же я, глупец, сижу при этой женщине…

Поднялся Назар и зашагал прямиком к сельскому попу.

— Благослови, святой отец!..

— Бог благословит, сын мой.

— А знаешь, батюшка, я то ведь?..

И он рассказал о своих подвигах, а в довершение объявил, что уходит от жены, только надо, чтобы батюшка записал все совершенное и сказанное Назаром, чтоб не сгинуть ему в безвестности, чтоб люди читали и знали, каков он.

Поп шутки ради взял тряпицу и написал на ней: