Шрифт:
Говорит, что как только мы доедем до места назначения, всё мне расскажет.
И вот стоит нам сесть за столик, заказать напитки и пончики у милой официантки с именем «Дана», снова начинаю эту тему.
— Ты обзываешься, — улыбаюсь, облокачиваясь на стол. — Я тоже могу придумать тебе прозвище.
— Так сделай это, — его клыки снова выглядывают из-под пухлых губ, и я неосознанно засматриваюсь на них. Вампир. Чистой воды кровосос.
— После того, как ты объяснишься, — стою на своём.
— Ла-адно, сама захотела, — он прищуривается, подпирает рукой голову и смотрит мне прямо в глаза. Карие. Светлые, яркие и такие завораживающие… — Помидорка ты, потому что постоянно смущаешься. Краснеешь, как школьница.
И снова я делаю это.
Чувствую, как от его слов горит лицо.
Он прав. У меня всегда были красные щёки. Было ли мне приятно, или стыдно. Только с ним это повторяется очень часто.
— Неправда, — отрицаю очевидное.
— Прости, — он глухо смеётся, и я упиваюсь этим. Обожаю мужчин, которые так искренне смеются. Слышать от них смех вообще редкое явление. Они всегда выглядят серьёзными, крутыми. Поддерживают статус такого сильного, непосредственного.
И когда он так глухо, но восхитительно смеётся, моё сердце не выдерживает. Стучит быстрее, шустро гоняя кровь по венам.
— Но другого объяснения у меня нет. Вроде взрослая женщина, за плечами брак, а смущаешься… Мило. Как девочка.
На этих словах нам приносят кофе. Ставят на стол вместе с тарелкой пончиков.
— Откуда ты знаешь про брак? — удивлённо округляю губы так же, как это делает постоянно Анька.
— Нечёткий след на пальце, — кивает на мою ладонь, которую сразу же поднимаю в воздух. Всматриваюсь, но не вижу даже и полоски. Кольцо я сняла ровно два года назад, когда поняла, что мой бывший ко мне уже не вернётся.
Да, мы были в браке. Два года. Я, как влюблённая маленькая дурочка, потеряла голову. И как только мне стукнуло восемнадцать, мы с Лёней сразу же расписались.
Пятая точка тогда у меня знатно горела от ремня, но…
Мама всё равно не повлияла на моё решение. И развелись мы только тогда, когда Мите был уже один год.
Не думала, что останется след от кольца, а тут Сергей его увидел…
— По этой же причине ты и динамо, — поясняет. — Обходишь теперь других мужчин стороной?
Больная тема.
Поэтому, только услышав эти слова, уголки губ летят вниз.
Лучше бы я не начинала этот разговор.
Я не обхожу мужчин стороной, но теперь тщательно их выбираю.
Сергей — исключение.
Он просто запал мне в душу.
— Всё, не будем об этом, — в рот мне утыкается розовый пончик, облитый глазурью. — Ешь.
Перехватываю сладость из его ладоней и кусаю, чувствуя, как вкусная начинка растекается во рту. Довольно мычу и забываю о своих проблемах.
— Я тебя понимаю. Сам такой. Развёлся четыре года назад. И сейчас я тридцатилетний холостяк. Но, надеюсь, вскоре перестану им быть.
От последнего предложения чуть не поперхнулась.
Но ещё бы чуть-чуть и я бы сделала это. Вовремя замерла, переваривая сказанную им информацию.
Молчу, делаю вид, что не понимаю его. Отвожу взгляд, но знаю — мои щёки меня выдают.
Он усмехнулся, а потом сладко, и так приятно протягивает:
— Помидоорка.
Глава 15
— Спасибо, что подвёз, — поправляю сумку, не зная как попрощаться. Я опаздываю на работу на час, как минимум, и чувствую, если меня застукает начальство, я труп. Думаю, лишусь премии, или вообще оштрафуют. Но…
Оно того стоит.
— Это меньшее, что я мог сделать, — он улыбается своей обаятельной улыбкой, и я таю. Вот так просто. Стоит ему натянуть уголки губ. Уже растекаюсь во всех местах, что имеются.
Кхм.
— Встретимся завтра?
Его неожиданный вопрос вгоняет в ступор. Приятный, растекающийся по всему телу.
— Угум, — на всё, что хватает эмоций, которые сейчас испытываю. Резко открываю дверь автомобиля, и, не обращая внимания на Сергея, вылетаю из салона, сразу же запрыгивая на ступеньки.
Этот ненормальный подвёз меня точно к главному входу. И наверняка все зеваки, которые увидели нас, уже шепчутся за моей спиной. Как такая, как я, с маленьким ребёнком может появиться на работе на таком шикарном автомобиле?
И с таким же не менее шикарным мужчиной, которого никто не видел.
И, слава Богу.