Эдюффт правда пришлось сначала штаны подсушить «Великим творением», когда тролль подозвал своего нового скакуна. Без шуток. Я сам то до сих пор при взгляде на этого кальмарового голема, нет-нет, да и сдерживаюсь, чтоб не обделаться. Что уж говорить про неокрепшую психику малолетней сиротинушки?

— Крепись. — похлопал я ее по плечу. — Тебе еще личинку этой хрени кормить. И желательно — не собой.

И вот так, пока суд да дело, ползли мы по дороге по пути в столицу Горько-Ляшского княжества. Погода к вечеру стала гораздо приветливее, тучи рассосались и выглянуло солнышко. И когда уже солнце коснулось горизонта, мы начали присматривать удобное для привала место в этом поле. В деревни было решено не заходить. Ну, нервничают местные при виде таких, как мы, ну и не будем лишний раз тревожить.

— Лех, а это норма, что вон там, на горизонте, дым поднимается? — указал я напарнику в сторону заходящего светила.

— Наверное, лесной пожар. — прищурившись, посмотрел воин в указанном направлении. — Или деревня горит. В любом случае, мы там мало чем поможем.

— Ну, это вы, ерпархи, мало чем сможете помочь. — усмехнулся я. — А вот мы, шаманы, можем и дождь вызвать. Верно я говорю, Скъяаррл?

— Совершенно верно. — кивнул в ответ тролль. — Только вот с пожаров военные гонцы редкий раз убегают.

— Что? Какие гонцы? — непонимающе поморгал я и прищурился в сторону заката, разглядывая едва заметную точку, двигавшуюся в нашем направлении по дороге. — Капец, конечно, у тебя зрение! Ты морковку вместо камней что ли жрал в детстве? Как ты разглядел ваще, кто там?

— Знаешь, мне в такие моменты даже стыдно, что я тебе проиграл. — грустно посмотрел на меня великан, и только тут я заметил, что его глаза заполнены туманом.

— Ну, извините. — вздохнул я. — Я к магии то еще не привык, что уж о шаманстве говорить. Я на родине своей про шаманов то знал только то, что они мухоморы жрут, да после этого на бубне в астрал летают.

— О чем и речь. — буркнул ходячий камень.

И пока все стояли и смотрели на приближающуюся точку, я достал плеер, но некоторое время еще сомневался, гадать или не гадать. Раньше мне казалось это прикольным, когда песенки, выпадавшие на нем, совпадали происходящими событиями. Но и события то раньше все больше легкие были в моей жизни, дом-работа-пьянки, дом-работа-пьянки. Самое страшное, так это измену Натахину нагадал. А тут с каждым разом все жестче и жестче. Но подумав, все же решил, что предупрежден — значит вооружен. И, сформулировав вопрос, запустил случайный выбор трека.

«Ария — Баллада о древнерусском воине»

Ой, не, иди ты нафиг! Там почти на десять минут завываний! Да и практически наизусть я ее знаю.

— Даю прогноз. — убрал я гадальный техноартефакт в карман. — Щас этот чувак поравняется с нами, скажет, что там злое-презлое войско, возможно с некромантом во главе. И это войско сейчас сдерживает, или сдерживают лучшие воины-богатыри княжества. Или ваще один богатырь.

— Что за песня? — поинтересовался Леха.

— Баллада о древнерусском воине. — ответил я. — Слыхал о такой?

— Слыхал. — кивнул напарник. — Довелось. Это плохо.

— Да не, почему плохо? — удивился я. — Нормальная в целом песня. Зевательная правда малость, но что есть, то есть.

— Да я про прогноз. — вздохнул воин. — Стабильность сбывания его прогнозов показывает, что опять поспать нормально не выйдет.

Тем временем гонец уже приблизился на достаточное расстояние, чтобы можно было различить некоторые детали его облика. Кольчуга, заостренный шлем, кольчужные же штаны. Простой без излишеств одноручный меч на поясе за спиной щит с луком. Стрел не видно. Может, отстрелял уже, может — проебал где по дороге. По мере приближения становились видны боевые отметины. Местами прорубленная кольчуга с кровоточащими ранами. Мелкие раны у прикрытого кольчужной попоной коня.

— Стой, воин! — вышел навстречу всаднику Леха. — Что у вас там произошло?

— Война, чужаки. — тяжело дыша, ответил притормозивший боец. Мастер Смерти вновь восстал, собрал силы и наступает на на наше княжество.

Вблизи чувак реально напоминал богатыря. Высокий, мускулистый. Хотя, если вспоминать нашу троицу, то напоминал скорее Алешу, Попович который.

— Снова? — удивился я. — У вас что, регулярно с ним стычки?

Сказав это, я вкрутил берсу на миллион живучести и накинул способку на раненного воина, а заодно и на лошадку его.

— Спасибо, Берун Милостивец. — положив руку на сердце, поклонился небесам богатырь.

— Берун? — поднял я бровь.

— А, вы совсем издалека? — вскинул брови всадник. — Берун, это наш верховный бог, он громовержец и покровитель воинов. Его власть настолько сильна, что в землях княжества не имеют власти иные божки этого мира, даже любимый всеми Мардукор.

На этих словах Леха как бы невзначай отвернулся в противоположную сторону от незнакомца, якобы рассматривая лесочек, но с моей стороны было видно, как он сдерживается, дабы не заржать.