Персонал заведения тоже заслуживал одних только похвал. Слова администратора не оказались дежурной вежливостью, нас действительно напоили, накормили и обслужили по высшему классу. С корыстью это радушие было или нет, впрочем, было неясно. В городе, как нам рассказали, работали не только фрументоры из военной контрразведки и чины Тайной Стражи, но и имеющие права следствия клирики Капитула. Последние, в таких вопросах как поиск виновных в скармливании людей нелюди, по сложившейся за века традиции пугали народ еще больше чем первые две организации вместе взятые. Пускай даже сейчас их былые права Император в некоторых местах и подрезал.

Альва моя блистала, открыто упиваясь вниманием и змеиным шипением со всех сторон по поводу «остроухой сучки». При этом надо отметить, что брат ее у генераторов шипения весь вечер был нарасхват, конечно же, в итоге попав в ловушку какой — то особо продуманной шатенки с четвертым размером груди и совершенно не скрывающим сокровищницы хозяйки декольте. Пускай даже, к чести тана, исчезновение из нашей тесной компании он все же согласовал.

Мне на половую жизнь шурина было глубоко наплевать, так что я, конечно же, пожелал ему в благих начинаниях больших успехов. Сестра тоже благословила братца чем — то добродушно — язвительным. Минут через пять — десять после исчезновения Казановы, засобирались «домой» и мы.

Как мне подтвердила Айлин, ханжами старшее поколение ап Шоннахтов не было и требовать от Айлин ан Дрес, чтобы она при встречах со мной только за ручку держалась, вопрос у родных даже не возникал. Убитые, как говориться были убиты, а живым нужно было жить дальше.

— Ну как, хорошо прошел вечер? — Бритая голова и упирающийся в землю фальшион вышедшего из темноты человека отражали свет уличных фонарей. Богатые кварталы Бир — Эйдина ночной порой освещались. От «Золотой дрофы» мы отошли самое большее на двести метров.

— А не слишком ли ты внятно разговариваешь, после моего кулака? — Спросил я, закрывая собой Айлин и стремительным образом трезвея от выброшенного в кровь адреналина. Собираясь посетить фей, пистолет я с собой не взял, и это сейчас грозило нам выйти боком. Клинок алкоголя не любит.

— Да, давно не встречал такого кулачника, — хохотнул человек. — Великолепный удар.

Перед нами стоял тот самый нокаутированный мной засранец, кнехт графа ан Ретца. Который в нормальных условиях сейчас должен был только мычать, едва открывая рот при переломе челюсти. Причем валяясь в пригородной канаве в одних подштанниках, между нами говоря.

Взбешенный наниматель после нашего примирения нерадивого пороть кнехта почему — то не стал, а тупо в упомянутую канаву скинул, придавив всем принадлежащим тому имуществом. От которого сочувствующие граждане уже в течении следующих минут десяти ну никак не могли этого доблестного воина не избавить. Ан нет, произошел сюрприз. Чувак стоял живой, здоровый и даже в своем дорогом панцире.

— Выходит мне не показалось, что втемную ан Ретца на нас хотел натравить?

Человек хмыкнул.

— Не той ты служишь, не той. Жалко немного становится …

— Вот оно что! — В целом не удивился я.

— Что? — Продолжал непонятно чему веселиться «кнехт».

— Не буду спрашивать, где ты целителя нашел и как барахло с тебя в канаве не сняли. Мальчишку хотел моими руками убрать или в меня целился? Кирана? Боу?

— А есть разница?

— Есть. Не складывается что — то. Мы ведь случайно в воротах пересеклись.

— В мире случайности случаются куда реже, чем кажется смертным. — Уже совершенно серьезно сказал стоящий передо мной профессиональный убийца и положил фальшион на плечо. Разговор подходил к концу. Убежать от него, и мы оба это знали, вместе с перепуганной Айлин я не мог. — Ты еще реши, что женщина твоя случайно рядом с ним оказалась.

Альва охнула за спиной.

— Даже так? Не слишком ли мелко плаваешь? Жалким кнехтом при таком планировании?

— О!!! — Снова вернулся к киллеру ироничный тон. — Так я и не воином к ан Ретцам нанимался. Фехтованию учил малыша.

— Он был бездарен как ученик, и ты решил от него избавится? — спросил я, вытаскивая из ножен свою скьявону.

— Не угадал. К клинку у него все задатки.

— Тогда откуда взялась подлянка?

— Все тебе расскажи, — хмыкнул убийца, начиная со мной сближаться, — но отвечу. Манду сестрицы его хотел достать. И все бы хорошо, но щенок мне это дело испортил.

— Высокие от… — Закончить фразу я не успел. Меня атаковали.

Мощнейший удар чуть было не выбил из руки меч. Второй я перехватил почти случайно, и тут же контратаковал уколом предплечье вооруженной руки противника, разумеется промахнувшись. В размен мне чудом не вскрыли горло горизонтальным ударом, который удалось остановить только подставленной под фальшион корзинкой даги, которую я загодя из ножен не вытаскивал. И как выяснилось, с этим не прогадал. Причем не столько потому, что меня не убили, но и по той причине, что тем же кинжалом мне удалось контратаковать, ранив противника толи в кисть, толи запястье правой руки. Добить его впрочем, не удалось, убийца преспокойно сменил руку и, отбивая мою атаку, чуть было не отрубил фальшионом кисть в запястье уже мне. На этот раз спас уже эфес скьявоны.