— А ты сможешь его купить?

— Сколько просишь? — не стал ни секунды раздумывать выглядевший немного старше приятеля фригольдер, голос принадлежал ему.

— Ты здесь столько за всю жизнь не накопишь. — Покачал головой я. Судя по поведению горцев, они приняли меня за одного из капралов или же дупликария. — Вместе со своим другом. Да и всей твоей деревенькой тоже. Не продается.

— Ты то… — с разгону начал торговаться мужик, но тут же стух, когда приятель ткнул его кулаком в спину.

— Ты бы лучше прислушался к другу, — заметил я, — и не настаивал. Я конечно не самый злой человек в этой долине, но все равно. Рассказывать такому как я, что из тебя можно выпытать, где лежат деньги, которых хватит на честную покупку такого кинжала, это очень неосторожно. Тем более, а вдруг ты тут такой богач не один.

Видно было, что ценитель холодняка хочет мне что — то сказать, но он сдержался. Одарил меня и мои полускрытые от него кукожики тяжелым взглядом, но сдержался. Приятелю одергивать уже не пришлось. Впрочем, взгляд последнего тоже не лучился никаким добродушием, кинжал он тоже либо узнал, либо почувствовал. Последнее я бы сказал было вероятнее. Эти двое конечно были не маги, но кто знает, как обстоят дела с одаренными в подобной придорожной деревушке. Мало ли кто может на пышущую здоровьем красавицу польстится.

Гости ушли, однако все настроение отмывать грязь до хруста тоже унесло вместе с течением. Я наскоро помыл ноги и выбрался на берег.

Парочка беседовала с могучим старостой, посматривая в мою сторону.

Давным — давно вжившемуся в роль лейтенанта наемников старому прапорщику отчего — то захотелось прямо сейчас повесить их всех троих за ноги и претворить свою недавнюю угрозу в жизнь. Столь наглые пейзане уж были очень, на мой взгляд, нетипичны.

Деревенька звалась Волчья лапа, кто ее так назвал, староста пояснить не смог, но в остальном пообщался он с нами весьма продуктивно. Удалось даже нанять проводника, согласившегося «в темную» провести нас к воротам обидчика. В темную, это в смысле с доведением цели похода уже на марше и дальнейшим пребыванием под конвоем, чтобы не было искушения сыграть в Сусанина. Им оказался тот самый заинтересовавшийся моим кинжалом парень, Фрам как его там, зарабатывающий на жизнь охотой, рыбалкой, сопровождением купеческих караванов и все тем же проводничеством. Лойх не поскупился и нанял его с солдатским окладом в пять триенсов в день. Для несравнимо более безопасной, чем у нас работы купеческого охранника, как впрочем, и «постоянного» кнехта провинциального дворянства, это были неплохие деньги. Интенсивность участия в серьезных зарубах у них была не та, да и сегодня густо, а завтра пусто насчет оклада денежного содержания эту категорию живущего мечом люда практически не касалось.

Надо сказать, что идеи купить кинжал он не оставил, по провинциальной наивности, помноженной на отбитую самоуверенность, предложив мне аж целый золотой…. Даже не попытавшись узнать, кому предлагает сделку. Мне даже говорить ничего не пришлось, оказавшаяся в зоне слышимости солдатня и слуги комитов подняли дурака на смех. Отчего он засмущался и нас покинул, вернувшись тем ни менее следующим утром готовым к походу на невысоком мерине во всеоружии. Смех смехом, а деньги у него на дороге не валялись.

Женщины и дети к утру в деревню уже вернулись, так что парень был не один. Мужчину не испугалась проводить невысокая красотка условного типажа Лагерты из сериала «Викинги». С поправками конечно на светло — карие глаза, гриву с стальным отливом, жилистые руки с широкими запястьями и явное преобладание в рационе этой «Кэтрин Винник» натурального мяса вместо вегетарианских салатиков, форшмака и галушек украино — канадской диаспоры. Личико у нее во всяком случае было куда более хищным, чем у земной актрисы, не говоря уж о ручках — веточках. Пускай даже платья оказались весьма похожи ну и на поясе, вместо неподъемного в стальном исполнении ульфберта висел нож. Весьма и весьма недешевый кстати, с украшенной янтарем рукоятью.

Маг, нехарактерно для него прикипевший взглядом к этой амазонке незаметно для самого себя облизнулся. «Ого! Да у нас любовь?», чуть было не ляпнул вслух я, поневоле возвращаясь к вчерашним размышлениям о возможных причинах одаренности черноногих в придорожной деревне. Ну и, конечно же, не постеснявшись приятеля по этому поводу подколоть.

— Ночью ее нужно было воровать. Сейчас поздно, друг мой. — Дружеская пикировка с Кираном к этому времени превратилось в нечто вроде привычки, и доставляла непритворное удовольствие не одним нам двоим.

— А…?

— Опоздал, говорю, воровать девку. Раньше надо было беспокоиться.

Со слухом у местных все было в порядке, поэтому парень злобно оглянулся на нас и что — то шепнул даме, наверняка о нас. Та в свою очередь одарила меня с Кираном ледяным взглядом и смачно сплюнула далеко в сторону. Беспощадно так сказать разрушила немалую часть своего очарования.

— А! Ты об этом! — Пришел в себя маг. — Но хороша собою прелестница, не отнимешь.

Взгляд роковой пейзанки стал явно мягче. Я, отвернувшись, спрятал лишнюю в их феромоновом поединке улыбку.

— Чужой кусок всегда слаще кажется.

Метнувшийся ко мне взгляд девушки мгновенно вернул всю свою покрытую изморозью остроту. Но поцелуем своего молодого человека при прощании она одарила по — детски. Этак нежно, по — сестрински клюнула его губами в щечку. Конечно же, сразу после этого, как ей показалось незаметно, оценив реакцию красавца ан Крайда на сей интим.

На этот раз маскировать улыбку понадобилось уже ему. Разве что одними глазами себя выдал, засранец. Но раскланялся с девицей проезжая он как с благородной дамой, отчего та немного порозовела и отвернулась.