Голлум жил на скользком островке-скале посреди подземного озера. И сейчас он оттуда наблюдал за Бильбо белесыми выпученными глазами.

Бильбо его не видел, а Голлум видел и догадался, что Бильбо – не орк, удивился и поэтому не спешил нападать. Но все-таки он сел в челнок и подгреб к берегу озера, туда, где присел Бильбо, у которого кончилась дорога, иссякли силы и даже мыслей уже не осталось.

– С-слава с-слу-чаю, Прелес-сссть моя! – зашипел он, подплывая ближе. – Из-ззыс-сканная трапез-за нас-с ож-жи-дает! Вкус-ссный кус-сочек, голлм-голлм! – На этом слове он с бульканьем сглотнул слюни. Звук получился жутковатый. Собственно, из-за этого звука Голлум и получил свое прозвище, сам-то он называл себя «Прелесть моя», а как его звали на самом деле, никто не знал.

Хоббит чуть не помер от страха, когда услышал шипение и увидел вперившиеся в него белесые глаза.

– Ты кто? – спросил он, выставляя вперед кинжал.

– Кто ж-же он, Прелес-сть моя? – прошелестел Голлум (не имея собеседников, он привык говорить сам с собой и всегда обращался только к себе).

Если бы Голлум был голоден, он бы не рассуждал, а сначала бы сцапал хоббита и уж потом зашипел, но сейчас есть ему не очень хотелось, и любопытство взяло верх.

– Меня зовут господин Бильбо Торбинс. Гномы пропали, и маг куда-то девался, и я не знаю, где я, и даже знать не хочу, только бы отсюда выбраться.

– А ш-што он держ-жит? – сказал Голлум, поглядывая на кинжал, который ему почему-то не понравился.

– Это меч, его ковали в Гондолине!

– Ш-шш-ш… – прошипел Голлум и стал очень вежливым. – Не будем ли мы столь любезны, чтобы с-сес-сть и побес-седо-вать с-сс ним, Прелес-сть моя? Мож-жет быть, он любит з-загадоч-ччки?

Конец ознакомительного фрагмента.