Одноклассники. Истории, которые были, или могли быть

Аннотация

Эта книга о детстве и школе, об одноклассниках и учителях. Некоторые истории о взрослых людях, но так или иначе, они связаны со школой или с детством. Эти истории – простые зарисовки из жизни – ничего особенного – просто эпизоды из жизни разных людей.

События, описываемые в книге, происходили в разное время – от шестидесятых годов двадцатого века, до наших дней. Происходили эти истории на самом деле? За некоторые мы можем ручаться, остальные – если и не происходили, то вполне могли произойти.

Предисловие Эта книга о детстве и школе, об одноклассниках и учителях. Некоторые истории о взрослых людях, но так или иначе, они связаны со школой или с детством. Истории этой книги происходили в разное время – от шестидесятых годов двадцатого века, до наших дней. Эти истории – простые зарисовки из жизни – ничего особенного – просто эпизоды из жизни разных людей. Некоторые из историй перекликаются между собой, и внимательные читатели, конечно, это заметят. Происходили эти истории на самом деле? За некоторые мы можем ручаться, остальные – если и не происходили, то вполне могли произойти. Но скоро вы и сами сможете судить об этом. Воспоминания имеют удивительное свойство – бывает, вспомнишь какой-то случай из детства, и он, как за ниточки, начинает тянуть за собой воспоминания из того времени. И вот уже в памяти выстраиваются дома, деревья, начинает светить солнце и голубеть небо, и ты, маленький человек, уже идёшь по улицам своего детства. И оживают птицы, опять пахнет весенний ветер, и тебе надо успеть на тренировку или в музыкальную школу. И ты начинаешь вспоминать, казалось, совсем забытые случаи и события. И, оказывается, ты ничего не забыл, ты просто не вспоминал, но как только появился толчок отрывочного воспоминания, ты вспоминаешь имена и лица людей, которые когда-то жили рядом. Ты вспоминаешь ощущения тёплой земли, по которой ты шёл, держась за мамину руку, ты вспоминаешь чувство уютности и защищённости, сидя на коленях отца. Ты вспоминаешь запах нового портфеля и новых школьных ботинок. И ты слышишь быстрые шаги учеников, спешащих на урок под аккомпанемент школьного звонка. И теперь ты можешь рассказать о том времени, ты там, ты помнишь… Одноклассники Одноклассники… Мы почти не говорили это слово, пока учились в школе. Оно появилось в нашей жизни позже, когда школьные годы ушли в прошлое и мы стали вспоминать своих школьных друзей и товарищей – наших одноклассников. Мы были вместе долгие десять или одиннадцать лет школьной жизни. Мы, маленькие мальчики и девочки, встретились первого сентября нашего первого учебного года. Наша первая учительница построила нас по парам на школьном дворе и повела в класс. Нас рассадили по партам и с того момента мы стали одноклассниками и вошли в жизни друг друга навсегда. Школьные годы были длинными и насыщенными. За один учебный год мы проживали целую жизнь. Да, что там за год! За лето мы проживали ещё одну жизнь. И с волнением шли на сбор класса перед новым учебным годом, представляя встречу с одноклассниками, которые за это лето тоже прожили свою целую жизнь и стали немного другими. Все загорелые. Кто-то вытянулся, кто-то стал крепче. У девочек непривычные летние причёски и одежда, и они стали старше и загадочнее. Все веселы и взбудоражены. Улыбки и радостные возгласы. Похлопывания по спинам и плечам. Быстрые взгляды на повзрослевших девочек. И новый учебный год. Новенькие учебники с типографским запахом, пока ещё аккуратные тетради и дневники, новая школьная форма. Мы очень хорошо знали друг друга. В классе невозможно что-то скрыть. Всё на виду. Одноклассники воспринимают друг друга такими, какие они есть. Товарищей оценивают по их личным качествам. Конечно, школа для детей – это ещё и школа жизни в коллективе. Мы проходили уроки отношений между людьми, и учителя нам в этом помогали. Между одноклассниками были и ссоры, и драки. Но, постепенно мы становились ближе друг к другу. Этому способствовали многочисленные школьные дела. Мы вместе собирали металлолом и макулатуру, при этом соревновались с другими классами. Участвовали в школьных спортивных соревнованиях. Мы вместе радовались победам и вместе расстраивались при поражениях. Так формировался неповторимый коллектив нашего класса. Когда мы были школьниками, мы не задумывались о том, что будет с нами после школы. Нет, мы, конечно, понимали, что будем студентами, потом вступим во взрослую жизнь. Но это было в мыслях. А чувствами мы оставались в этой школьной, как нам казалось, нескончаемой жизни. Но вот, мы стали выпускниками, и вот, мы уже собираемся на выпускной вечер. Нам вручают аттестаты и учителя говорят напутственный слова. Потом мы танцуем, потом гуляем по городу до рассвета. Мы не знали, что на выпускном вечере мы будем вместе последний раз в жизни. Больше всем классом мы не соберёмся. И мы не знали, что многих одноклассников мы никогда больше не увидим. О многих мы ничего не будем знать, а о ком-то узнаем только то, что он уже ушёл из жизни. И мы не представляли, как будет пронзительно горько получать известия о наших, ушедших навсегда, девочках. А мы продолжаем жить и иногда встречаем своих одноклассников. Кто-то из них достиг успехов и положения в жизни, у кого-то жизнь сложилась по-другому и были неудачи. И как бы эти мужчины и женщины не скрывались за взрослыми лицами, своим положением и своими профессиями, мы видим в них тех мальчиков и девочек, которых знали в школьные годы – наших дорогих одноклассников. Первый поцелуй Воспоминания о Марине Она всегда была в моих воспоминаниях. А недавно, вспомнив её, я думал о ней весь день. Я подсчитал и поразился – последний раз я её видел двадцать пять лет назад! Был светлый летний вечер. Я шёл по дорожке между пятиэтажками в своём районе, расположенном на окраине большого города. Я задумался и особо не всматривался в окружающую обстановку. Навстречу мне быстро шли, почти бежали, высокий парень и девушка. Они держались за руки и были веселы и счастливы. Дорожка была узкая, я посторонился пропуская, и посмотрел на них. Девушкой была Марина. Она жила в другом районе, недалеко от центра города, и я не ожидал увидеть её здесь. Марина была в светлом, может быть белом сарафанчике с рисунком в мелкий цветочек и выглядела модной и современной. Нет, она всегда хорошо и со вкусом одевалась, но не старалась очень уж гнаться за модой. Она ещё улыбалась, но улыбка предназначалась не мне. Мы встретились взглядами. Она смотрела одновременно и с обидой, и с вызовом: «Ты не ценил меня, так и ты мне не нужен!». Марина не поздоровалась и даже не кивнула. Они с парнем пронеслись мимо. Я оглянулся и посмотрел им вслед, Марина не оглянулась. Больше я никогда её не видел. Я шёл к своей девушке, и эта встреча с Мариной быстро улетучилась из памяти. Но по прошествии времени, вспоминая Марину, я сначала вспоминал эту встречу и этот её взгляд. С Мариной мы учились в одном классе два последних школьных года. Перед девятым классом нашу параллель переформировали и я, вместе с ещё пятью-шестью одноклассниками попал в класс, в котором училась Марина. Она была отличницей, даже круглой отличницей и, как мы с приятелем тогда считали, зубрилкой. Мы удивлялись, как она могла, отвечая домашнее задание, почти дословно пересказывать параграф по истории или по географии. Но она была доброй домашней девочкой, видно было, что из хорошей семьи, и на неё никто никогда не сердился. Она аккуратно одевалась, и я, как сейчас, помню, как она стоит у доски в коричневом кримпленовом платье с белым ажурным воротничком. У неё всегда была короткая стрижка, а тёмно-русые волосы были волнистыми и пушистыми. В некоторых вопросах она была наивной. Эта наивность была милой и никогда не вызывала желания подтрунивать над ней. Я относился к Марине по-дружески, мы довольно много общались – она сидела за второй партой, а я, сзади, за третьей. Марина была правильной и серьёзной девочкой. Она не признавала всякие глупости и не терпела грубостей. Я не могу сказать, что мы дружили, я даже не выделял отношения с ней из обычных отношений с другими одноклассницами. Но однажды, была весна и наш класс пошёл на субботник, она обиделась на меня за то, что я не постригся, как обещал накануне. Я тогда носил длинные волосы. Я немного удивился этой её обиде, потому что не помнил, чтобы что-то говорил о стрижке. Я пожал плечами, а она не стала в этот день со мной разговаривать, и на моих снимках с этого субботника, она всё время смотрит в сторону. Потом мы опять общались, но я никогда не провожал её до дома, и не помню, танцевал ли с ней на вечерах. А на выпускном вечере мы несколько раз танцевали. Это я помню хорошо. Потом, когда все выпускники пошли на набережную, Марина поравнялась со мной и взяла меня под руку. Ребята, с которыми шёл я, и девочки, с которыми шла она, как-то незаметно разошлись и мы остались одни. Мы гуляли и разговаривали до утра. Утром, также пешком, дошли до её дома. Мы попрощались, но я не предложил ей встретиться, и больше не пришёл к ней и не позвонил. Телефонов тогда почти не у кого не было, да я и не спрашивал, был ли у неё телефон. В августе она поступила в университет. Я не смог пройти на дневное отделение, и поступил на вечернее. И хотя наши факультеты были в одном районе города, и находились рядом, первый год я её не встречал. На следующий год мне всё же, хотя с трудом, удалось поступить на дневное отделение. Наши расписания занятий иногда совпадали, и мы, бывало, случайно встречались в транспорте. Разговаривали. Как-то, когда я подал ей руку, помогая выйти из троллейбуса, она сказала: «Вот уж, нежности телячьи». Но я продолжал помогать ей выходить из транспорта, и она смирилась с этими «нежностями». Курсе на втором, о ней, как об отличнице, написали статью в университетской газете. В статье была большая фотография Марины. Я взял с десяток экземпляров этого номера и хранил их несколько лет. Потом с переездами они куда-то задевались. Марина была хорошей, доверчивой и трогательной, но я не был в неё влюблён. Она мне нравилась, но я относился к ней как к другу. А она, видимо, относилась ко мне иначе. Как писал кто-то из классиков – между мужчиной и женщиной дружба может быть только в случае, когда один из них думает, что это не дружба. Когда я женился, мне передали, что её подруга сказала обо мне: «Дурак он, что не женился на Марине». Тогда я от этого отмахнулся. И только позже подумал, что, наверное, Марина переживала. И я вспоминал её взгляд в тот летний вечер. К сожалению, некоторые вещи понимаешь и начинаешь ценить слишком поздно. Глава номер один Я возвращался к воспоминаниям о Марине в течение нескольких дней. Мне вдруг нестерпимо захотелось увидеть её, даже, не поговорить, а хотя бы просто увидеть. Несколько лет назад я заходил на её страничку в социальной сети. Социальные сети становились популярными, и все искали в них своих знакомых, одноклассников, бывших коллег. Сейчас я вспомнил об этом и попытался найти её страницу. Страница была пуста. Спрашивать о Марине наших одноклассников я не стал и смирился с тем, что не узнаю о ней больше ничего. Но через месяц по делам нашей организации надо было поехать в город моей молодости. И я напросился в эту командировку. В первый же день командировки, после работы, я наугад пошёл в университет на её факультет и стал рассматривать расписание занятий, я предполагал, что она могла преподавать на своём факультете. И мне повезло. На следующей неделе у неё будет две лекции – в понедельник и в среду. Ко вторнику следующей недели я закончил с делами, мне закрыли командировку и у меня образовался один свободный день. В среду утром я приехал в университет, уселся на скамейку подальше от главного входа и с волнением ждал появления Марины. В восемь часов я её увидел. Она шла по аллее, ведущей к факультету. Я узнал её издалека, ещё не видя лица. Она была такой же стройной, и походка её не изменилась. Скамейка была в стороне, и Марина вряд ли могла меня увидеть, к тому же я сильно изменился. Не было шевелюры, а вместо неё была лысина и очень короткая стрижка, и я не был похож на свои студенческие фотографии. Она шла по аллее, а я смотрел на неё и не мог насмотреться. ******* Марина шла на занятия. Сегодня у неё была большая лекция. На две пары. До звонка было ещё пол часа, и она могла спокойно посидеть в преподавательской. На скамейке, вдали от входа на факультет сидел мужчина и смотрел на неё. Она привыкла к таким взглядам. В свои сорок четыре она прекрасно выглядела. Она сохранила девичью фигуру, и лицо было ухоженным и привлекательным. К тому же она всегда стильно одевалась. Мужчина был незнакомый, и Марина не задержала на нём своего взгляда. Но пока она шла в преподавательскую, она почувствовала беспокойство. В фигуре и позе того мужчины было что-то знакомое и давно забытое. И ещё по краюшку памяти проскользнуло ощущение горечи, а потом она вспомнила. Неужели это он? Вот дела! В преподавательской Марина быстро открыла ноутбук и вошла в социальную сеть: «Так, сейчас проверим!». Она нашла его страницу. Так и есть! на скамейке возле факультета сидел он. Марина закрыла ноутбук и откинулась на спинку кресла. Её мысли побежали, обгоняя друг друга: «Какой сюжет! Он смотрел на меня и, конечно, меня узнал. Почему не подошёл? Не верю, что он здесь случайно! Интересно, опять потеряется или дождётся меня?». В Марине проснулся азарт охотницы. Тогда, первое время, она старалась забыть его, а потом подумала, что сама виновата – надо было действовать решительнее. Марина выбросила его из головы и окунулась в суматошную университетскую жизнь. Но вот он появился, и она в миг вспомнила, как ждала его, как плакала, когда поняла, что они никогда не будут вместе. И была обида. Но эта обида, спрятанная глубоко в душу, не смогла противостоять сильнейшей волне радости от того, что он пришёл. Пришёл к ней! Ну, если он опять уйдёт, она найдёт его и тогда никто ему не позавидует! Марина хорошо помнила их последнюю мимолётную встречу. Он был в дурацком, каком-то голубом джинсовом костюме. Когда он её увидел, то удивлённо посмотрел сначала на неё, а потом на Леонида. А она посмотрела на него торжествуя отмщение. Она была рада, что он увидел её с Леонидом. А сейчас он был в приличном костюме, почти лысый, но такой привлекательный! Марине очень хотелось его увидеть прямо сейчас, и она бы вернулась к той скамейке, но уже надо было идти читать лекцию. Она внутренне собралась взяла конспект и пошла в аудиторию. Лекцию она читала очень активно и интересно, и даже закончила её на десять минут раньше. И, хотя в деканате это не приветствовали, она отпустила студентов до звонка. После лекции Марина зашла в преподавательскую, сложила ноутбук в сумку и пошла к выходу. Через большие стеклянные двери холла она увидела его. Он стоял за группой студентов, облокотившись о парапет, наверное, надеялся затеряться в толпе. Сейчас она рассмотрела его получше. На нём был хороший тёмно-синий костюм. Под пиджаком – чёрный джемпер, обут в чёрные туфли. Чёрт бы его побрал, он выглядел весьма импозантным, а его лицо притягивало к себе с безумной силой. И тут ей вдруг стало страшно. Она смотрела на человека, о котором мечтала в молодости. В уме она много раз представляла встречу с ним. Но это было давно. Она думала, что стала к нему безразличной, а только увидев, поняла, что всегда ждала встречи с ним, ждала все эти годы. А сейчас они встретятся! Какой будет встреча? Что будет потом? Эти мысли промелькнули за долю секунды, она приостановилась, а потом, уже без азарта, просто и обычно пошла к выходу. Она волновалась, но не встретиться с ним она не могла. ******* К часу дня я вернулся к факультету и остановился у парапета, возле которого расположились студенты – кто-то стоял, кто-то сидел на парапете. Студенты разговаривали и смеялись и на меня не обратили внимание. Я стоял поодаль, ближе к началу аллеи и подальше от входа на факультет. Я хотел ещё раз увидеть её, но теперь поближе. Минут через двадцать она вышла и пошла к широким ступеням, ведущим на аллею. Я смотрел на неё, и когда она была уже близко, отвёл взгляд. Я слышал стук её каблучков. Вот она приближается, вот поравнялась, вот проходит мимо. И тут звук каблучков прекратился. – Здравствуй. Я видела тебя ещё утром, неужели ты думал, что я тебя не узнаю? – прозвучал её тихий голос. Я посмотрел на неё: – Здравствуй, Марина. Да, я так и думал. – Я тебя узнала… Хотя и не сразу. Что ты здесь делаешь? – Я искал тебя, – это я произнёс, серьёзно глядя ей в глаза. – Зачем? – Я почему-то, стал часто думать о тебе. И мне захотелось узнать, как у тебя дела, как ты живёшь. – И ты надеялся, что я буду с тобой разговаривать и что-то рассказывать? – Если честно, то не надеялся, но я очень хотел тебя хотя бы увидеть, а то, что ты со мной заговорила… Сам бы я, скорее всего, не подошёл. – Интересно, почему? – насмешливо поинтересовалась Марина. – Я всегда помнил нашу последнюю встречу и твой взгляд. Ты тогда даже не поздоровалась… – Я этого не помню… Ладно, давай, пойдём, не будем стоять на глазах у всего факультета. И, кстати, что ты делаешь у нас в городе? ты же, говорили, обосновался где-то очень далеко? – Я в командировке. Завтра улетаю. Мы пошли по аллее к остановке автобуса. – Раз уж ты разыскал меня… – Марина оценивающе посмотрела на меня и продолжила, – если ты не очень изменился за эти годы, наверное, я сама должна пригласить тебя в ресторан? – насмешливо спросила она. – Я изменился, – невесело усмехнулся я, – и, на ужин я тебя, конечно, приглашаю. Только я здесь рестораны не знаю, скажи в какой. – Ну, что же, правила соблюдены. Но я предлагаю поужинать у меня. Только надо заехать за продуктами – у меня дома всё пусто. – И как это терпит твой муж? – Мог бы просто спросить, замужем ли я. Нет, не замужем. Первого мужа я выгнала, второй сам ушёл от меня, к молодой лаборантке. Живу одна. Кстати, ты зря направляешься к остановке, я на машине. Марина хорошо водила машину. И вообще, она очень изменилась. В прошлые годы она была спокойной и домашней девушкой, а сейчас выглядела деловой и уверенной в себе женщиной. Мы заехали в супермаркет и накупили еды. Я пресёк попытки Марины расплатиться на кассе – «Это будет мой вклад в ужин». Мы приехали к ней домой. Выгрузили продукты на кухонный стол, и Марина стала раскладывать покупки в холодильник и шкафы. Я присел за стол и смотрел на неё. – А вот, мне интересно, – заговорила Марина, продолжая распределять продукты, – что ты расскажешь жене об этом вечере? Скажешь, работал до темноты? – Ты бы просто могла спросить, женат ли я. Нет у меня жены. Она ушла от меня. – А… Так тебе и надо!.. Ну, теперь понятно, почему ты вдруг проявился! Вспомнил, что есть Марина, на которую ты раньше не очень-то обращал внимание, а теперь и такая сойдёт, – она сказала это спокойно и обыденно, без эмоций. – Если бы это было так, то я проявился бы лет пять назад. – Пять лет? Ну, да… это не сразу. – Марина, жизнь сложилась так как сложилась, но я, правда, очень захотел тебя увидеть. Она остановилась и серьёзно посмотрела на меня. – Если б ты знал, как мне было плохо, – она сказала это ровным, спокойным голосом, – когда Лилька сказала, что видела тебя с девушкой… Я несколько дней не выходила из дома и всё плакала… я плакала и с каждой слезинкой ты уходил от меня… Ты был первым парнем, в которого я влюбилась. Как я тебя потом ненавидела, а потом подумала, что я найду себе в сто раз лучшего, и постаралась забыть тебя. И забыть ту последнюю встречу, которую ты запомнил. А я не хотела её помнить. Я не хотела тебя помнить и ничего не хотела про тебя знать. Сейчас она не плакала. Она стояла посреди кухни и смотрела на меня. Я недвижимо сидел на стуле, не решаясь что-нибудь сказать. – Ты что, так и будешь сидеть? Я встал, подошёл к Марине, обнял её и аккуратно поцеловал в щёку, она не отстранилась, и я поцеловал её в губы. Она ответила долгим поцелуем. Потом она освободилась от моих объятий. – Я буду готовить, а ты посиди здесь. Я смотрел, как она ходит по кухне, достаёт продукты, оливковое масло, ставит сковороду, и хотел представить, как она жила все эти годы. У неё была семья, наверное, есть дети, было два мужа. Что происходило с ней? Что в это время было со мной? И у неё, и у меня, закончился огромный кусок жизни, всё осталось в прошлом. А сейчас затишье и пустота. Почему я вспомнил о ней? Почему захотел увидеть? Пожалуй, это я понимал. Марина – это женщина, которая в самом деле меня любила. Сейчас она была моим шансом хоть как-то удержаться в жизни, в которой было слишком много разочарований и потерь. А она? Как она меня узнала? я ведь очень изменился. И главное – почему она не прогнала меня? Неужели, она до сих пор… любит меня? – Ты задумался… Привыкаешь к ситуации? – Я так и не могу поверить, что нашёл тебя. Месяц назад я подумал о тебе и так захотел тебя увидеть! Я не находил себе места, а когда узнал о командировке, упросил начальство направить меня. А здесь я не надеялся тебя найти, а нашёл в первый день… Какая удача, что ты работаешь в университете. А ты всё время там работала? – Да, я пошла в аспирантуру, защитилась. Потом была докторантура. Я уже год как доктор наук и профессор. А ты чем занимаешься? – У меня всё скромнее, просто работаю в компьютерной фирме. – До нас тут доходили слухи о тебе. Я сама, конечно, не интересовалась, но не будешь же затыкать уши… У тебя есть дети? – Да. Они уже взрослые. – Ну, ладно, когда-нибудь я тебя порасспрашиваю о твоей жизни. Может даже расскажу о своей… А ты хорошо целуешься… Я подошёл и поцеловал её. Она обняла меня за шею, и мы стали целоваться. Потом она немного отстранилась. – Теперь давай ужинать. Если хочешь помыть руки, ванная, и, кстати, туалет, во-он там. Мы поужинали, а с вином и десертом перешли в комнату. Марина включила тихую музыку. Мы молчали. Странно, но я не испытывал неудобство в этом молчании. Так могут молчать давно знакомые близкие люди. Марина сидела задумавшись. В руках она держала бокал красного вина. Иногда она отпивала по маленькому глотку. Вино было хорошим. Заиграл блюз, и я пригласил Марину на танец. Во время танца я погладил её по волосам, и мы начали целоваться. После танца, сидя на диване, Марина задумчиво сказала: – А знаешь, я ждала, что ты меня поцелуешь в то утро после выпускного. А ты не поцеловал… – Да… тогда я ничего не понял, – ответил я, глядя в её серые глаза. – Наверное, мне самой надо было сделать первый шаг. Я потом много об этом думала. Я ведь могла и сама тебя поцеловать. Может быть тогда всё бы изменилось? – Может быть… А может быть, ты бы узнала меня лучше, и сама бы бросила… Да… это вполне могло быть, я ведь тогда был другим… – Нет. Тебя бы я никогда не бросила. Потом мы ещё посидели, и я сказал, что буду собираться – уже поздно. – Что это ты выдумал? Я тебя не отпускаю. Останешься у меня! – А это удобно? Она покачала головой, глядя на меня с насмешкой: – Очень удобно! Ты здесь посиди, а я пойду постелю, – и Марина ушла в другую комнату. Я послушно вернулся на диван и погрузился в музыку и мысли. Вскоре она вышла из комнаты и сказала, что идёт в душ, и что я – следующий. Минут через пятнадцать Марина появилась из ванной в длинном махровом халате с тропическим рисунком. – Твоё полотенце оранжевое, зубная щётка тоже оранжевая. – У тебя есть запасная зубная щётка? – Нет, мы её купили в магазине. – А я не заметил. – Иди в душ, а я пока заложу посуду в посудомойку. Когда я вышел из ванной, в кухне и в гостиной было темно. В другой комнате горел приглушённый свет, который пробивался через приоткрытую дверь. Я прошёл в эту комнату. Это была спальня с большой кроватью в центре. Марина сидела в кровати, облокотившись о большую спинку. Других спальных мест в комнате не было. – А мне ты где постелила? – спросил я, уже догадываясь, какой будет ответ, но не спросить было бы невежливо. Марина закатила глаза. – Вот здесь, – у она показала на кровать рядом с собой. – Ну, я, как приличный человек, должен был спросить. Я сел на кровать со своей стороны, неуверенно посмотрел на Марину и сказал: – Марина, я должен тебя предупредить, я давно этим не занимался и боюсь, что у меня может не получиться… – Не бойся, я постараюсь… ******* Потом мы лежали рядом, отдыхая. Когда немного отдышались, Марина приподнялась на локте, и глядя на меня сказала: – Видишь, какая я стала? Затащила в постель бывшего одноклассника… Ты что смеёшься? – подозрительно спросила она глядя, как я чуть не давлюсь от смеха. – Маринка, ты, конечно, затащила, но как была наивной девочкой, так ей и осталась! Ты повелась на классическую разводку – я не был давно, я не знаю получится ли! – Ах ты ж… ах ты ж …! – чуть не задохнулась Марина, не находя слов, которыми можно было бы меня назвать, но не нашла и продолжила уже с некоторым восхищением, – а я как дурочка поверила и выкручивалась тут перед ним! – и она шлёпнула меня по груди. Надо сказать, что шлёпнула чувствительно, но я мужественно не подал виду, что было больно, а она тут же улыбнулась и сказала, – но, учитывая какой ты был великолепный, тебя можно простить… Ой, я, наверное, сильно тебя ударила, – Марина наклонилась и несколько раз нежно поцеловала покрасневшее пятно. Потом она бодрым голосом сказала, – Так, пациент исцелён, теперь давай спать, а то завтра рано вставать. У тебя во сколько самолёт? – В девять пятнадцать. – Значит в восемь надо быть в аэропорту, а ещё заехать в гостиницу за вещами. Да, надо срочно спать! Спокойной ночи. – Спокойной ночи. Я наклонился и поцеловал Марину, она ответила, и мы опять стали целоваться. Потом Марина освободилась от моих объятий и сказала, что всё-таки надо спать. Я отпустил её, и она, поворачиваясь на правый бок, уютно укуталась одеялом. Я погладил Марину по голове, она вздохнула, устроилась поудобнее и затихла. Я лежал на спине с открытыми глазами и слушал свои ощущения. Не было бурной радости, не было и чувства влюблённости. А было полное, всепроникающее спокойствие и теплота в душе. Это состояние было странным. И очень притягательным. Спокойствие было и в душе, и, казалось, во всей Вселенной. Исчезли заботы и страхи. Исчезло сожаление. Вокруг было только спокойствие. Я лежал, наслаждаясь этим состоянием. А потом был всплеск радости, но он не нарушил спокойствия. И я стал понимать, что это и есть счастье. Счастье обретения новой жизни и нового будущего. Будущего с Мариной. Уже засыпая, я подумал о том, что я никогда не был влюблён в Марину, но, наверное, любил её всегда. Я долго не понимал этого, но всю жизнь вспоминал её, и имя Марина было для меня особенным. А обязательно ли нужна влюблённость? Художественная литература, песни и фильмы приучили нас к тому, что единственным признаком возникающей любви является влюблённость. Влюблённость возвели на трон. Но ведь влюблённость – это сильное, но поверхностное чувство. Оно быстро проходит и, да, может перейти в любовь, а может просто исчезнуть. Для чего нужна влюблённость? может быть, она даётся мужчине и женщине, чтобы они обратили внимание друг на друга? Но если они уже общаются и тепло относятся друг к другу? Нужна ли влюблённость? Надо будет ещё об этом подумать… ******* Я улетел домой в четверг, а в субботу утром вернулся к Марине. Она обрадовалась. Мы провели два волшебных дня вместе. А через месяц я встречал её в аэропорту. Марина приехала ко мне. Приехала навсегда. Глава номер два Я возвращался к воспоминаниям о Марине в течение нескольких дней. Мне вдруг нестерпимо захотелось увидеть её, даже, не поговорить, а хотя бы просто увидеть. Несколько лет назад я заходил на её страничку в социальной сети. Сейчас её страница была пуста, и я смирился с тем, что не узнаю о ней больше ничего. Но через месяц по делам нашей организации надо было поехать в город моей молодости. И я напросился в эту командировку. В первый же день командировки, после работы, я наугад пошёл в университет на её факультет и стал рассматривать расписание занятий. И мне повезло. На следующей неделе у неё будет две лекции – в понедельник и в среду. Ко вторнику следующей недели я закончил с делами, мне закрыли командировку и у меня образовался один свободный день. В среду утром я приехал в университет, уселся на скамейку подальше от главного входа и с волнением ждал появления Марины. В восемь часов я её увидел. Она шла по аллее, ведущей к факультету. Я узнал её издалека, ещё не видя лица. Она была такой же стройной, и походка её не изменилась. Скамейка была в стороне, и Марина вряд ли могла меня увидеть, к тому же я сильно изменился, я не был похож на свои студенческие фотографии. Марина шла по аллее, а я смотрел на неё и не мог насмотреться. ******* Марина шла на занятия. Сегодня у неё была большая лекция. На две пары. До звонка было ещё пол часа, и она могла спокойно посидеть в преподавательской. На дальней скамейке от входа на факультет сидел мужчина и смотрел на неё. Она привыкла к таким взглядам. В свои сорок четыре она прекрасно выглядела. Она сохранила девичью фигуру, и лицо было ухоженным и привлекательным. К тому же она всегда стильно одевалась. Мужчина был незнакомый, и Марина не задержала на нём своего взгляда. Но идя по университетскому коридору она почувствовала беспокойство. В фигуре и позе мужчины было что-то знакомое и давно забытое. И ещё по краюшку памяти проскользнуло ощущение горечи, а потом она вспомнила. Неужели это он!? В преподавательской Марина быстро открыла ноутбук и вошла в социальную сеть. Нашла его страницу. Она не ошиблась, на скамейке возле факультета сидел он. Марина закрыла ноутбук и откинулась на спинку кресла. Её мысли метались: «Он смотрел на меня. Я не так сильно изменилась. Он, конечно, меня узнал. Зачем он здесь? Прошло столько лет!». Марина разволновалась. Она старалась забыть его и, казалось, забыла. Но он появился и в её душе проснулась старая боль. Боль и обида. Тогда она часто вспоминала их последнюю мимолётную встречу. Он был в дурацком, каком-то голубом джинсовом костюме. Когда он её увидел, то удивлённо посмотрел сначала на неё, а потом на Леонида. А она посмотрела на него торжествуя отмщение. Она была рада, что он увидел её с Леонидом. А сейчас Марина разволновалась, а надо уже было идти читать лекцию. Она внутренне собралась взяла конспект и пошла в аудиторию. Лекцию она прочитала, но часто сбивалась. А в один момент задумалась и замолчала… по аудитории даже пошёл удивлённый шумок. После лекции, в преподавательской, Марина сложила ноутбук в сумку и собралась уходить, когда зазвонил её телефон. Её сердце забилось: «Неужели, он нашёл мой номер?». Но звонил Юра: – Марин, ты когда будешь дома? – Лекция только закончилась, я уже выхожу. – Помнишь, что вечером идём в ресторан? – Да, я помню… Юра, а давай сегодня поужинаем дома? Одни. Я что-то не хочу в ресторан. – Как же? Ведь сегодня наша годовщина! – Я приготовлю что-нибудь необычное. Юра, давай побудем дома? – Ты чем-то расстроена? Что случилось? – Нет, всё нормально, просто устала. Я заеду в магазин и сразу домой. – Хорошо, жду. Марина положила телефон в сумочку и пошла к выходу. Через большие стеклянные двери холла она увидела его. Он стоял за группой студентов, облокотившись о парапет, наверное, надеялся затеряться в толпе. Марина приостановилась, а потом решительно пошла к выходу. ******* К часу дня я вернулся к факультету и остановился у парапета, возле которого расположились студенты – кто-то стоял, кто-то сидел на парапете. Студенты разговаривали и смеялись и на меня не обратили внимание. Я стоял поодаль, ближе к началу аллеи и подальше от входа на факультет. Я хотел ещё раз увидеть её, но теперь поближе. Минут через двадцать она вышла и пошла к широким ступеням, ведущим на аллею. Я смотрел на неё, и когда она была уже близко, отвёл взгляд. Я слышал стук её каблучков. Вот она приближается, вот поравнялась, вот проходит мимо. И тут звук каблучков прекратился. – Я видела тебя ещё утром, – прозвучал её тихий голос. Я посмотрел на неё: – Здравствуй, Марина. – И тебе не болеть. Зачем ты здесь? – спросила она твёрдо глядя мне в глаза. – Хотел увидеть тебя. – А не поздно захотел? Когда мы виделись в последний раз? Помнишь? – Помню. Почти двадцать пять лет назад. – Вот именно, двадцать пять лет… Ты опоздал. У меня своя жизнь – семья, дети. И у меня всё хорошо. Больше не пытайся со мной встретиться. Она повернулась и быстро пошла по аллее. Я не решился пойти за ней. Только смотрел как она на парковке села в белый внедорожник и выехала на проспект. Я продолжал стоять, тупо глядя на пустую аллею. До вечера я бесцельно бродил по городу, а наутро улетел домой. Приехав из аэропорта, поднялся в лифте на свой этаж и вошёл в квартиру. Всё было таким же, как неделю назад. Только теперь всё вокруг казалось тусклым и невзрачным. Ничто не радовало. Настроение было паршивым. Я прошёл в комнату и сел на диван. «А с чего это я взял, что она примет меня с распростёртыми объятиями?» – полезли в голову невесёлые мысли, – «Кто я был для неё? Какой-то человек, который много лет назад даже не понял, что она его любила. А теперь явился – здравствуйте, вот он я! Правильно, что она меня прогнала!» Попытался смотреть телевизор, но мыслями я был там, в прошлом – и в далёком, и во вчерашнем. Но всё-таки, Марину я увидел. Я просидел в комнате до темноты, потом пошёл в спальню, и расстелил постель. В ванной я умылся и принял душ. Вернулся в спальню и повалился в свою большую просторную, но, увы, одинокую кровать. Глава номер три Я возвращался к воспоминаниям о Марине в течение нескольких дней. Мне вдруг нестерпимо захотелось увидеть её, даже, не поговорить, а хотя бы просто увидеть. Несколько лет назад я заходил на её страничку в социальной сети. Сейчас я вспомнил об этом зашёл её страницу. Страница была пуста. И я смирился с тем, что не узнаю о ней больше ничего. Но через месяц по делам нашей организации кому-нибудь надо было поехать в город моей молодости. Меня так и подмывало напроситься в эту командировку и попробовать встретиться с Мариной. Но я знал, что этого я никогда не сделаю. Я не смогу обманывать Валентину. Мы прожили, пусть не очень дружную, но долгую жизнь. Дети уже взрослые, их тоже не хочется расстраивать. В командировку послали Сашу Королёва. А я сидел в офисе за своим столом, и мне не хотелось ни только что-то делать, но не хотелось даже думать о делах. Мои воспоминания о Марине всколыхнули что-то в душе, вспомнилось светлое и беззаботное время и, главное, радостное состояние ожидания неизвестно чего, но обязательно, чего-то хорошего и светлого. Память ненадолго вернула то состояние и как будто осветила всё впереди, но реальность вернулась, и реальность оказалась другой. Она была обыденной и не сулила радужных перспектив. «А может, мне и не нужно видеть Марину. Что может дать эта встреча? Ещё одно разочарование? Их и так в жизни хватает. Правильно, что я не поехал», – подумал я, а душа погружалась в пустоту, тоску и одиночество. Глава номер четыре Я возвращался к воспоминаниям о Марине в течение нескольких дней. Мне вдруг нестерпимо захотелось увидеть её, даже, не поговорить, а хотя бы просто увидеть. А через месяц по делам нашей организации надо было поехать в город моей молодости. И я напросился в эту командировку. В первый же день командировки, после работы, я наугад пошёл в университет на её факультет и стал рассматривать расписание занятий. Но мне не повезло. В расписании она преподавателем не значилась. Я помнил, где она жила и решил поехать туда, к её бывшему дому, больше у меня не было зацепок. Во дворе дома было несколько скамеек и детская площадка. Я сел в дальнем углу двора под густыми деревьями. Достал книгу и стал ждать, временами поглядывая на раскрытые страницы. Но Марину я в этот день не увидел. Я решил прийти сюда утром, в то время, когда жильцы дома идут на работу. На следующей неделе во вторник, я закончил с делами, мне закрыли командировку и у меня образовался один свободный день. Утром я пришёл в знакомый двор. Я помнил подъезд, до которого проводил Марину после выпускного. Мы постояли тогда, она сказала, что пора домой и мы попрощались. Она немного задержалась и посмотрела на меня, потом быстро повернулась и скрылась в подъезде. Сейчас я собрался пойти к своей скамейке, но дверь подъезда открылась. Марина вышла из подъезда и увидела меня. Она узнала меня, приостановилась, а потом решительно прошла мимо. Было утро, а она выглядела озабоченной и уставшей. Она была в очках. На ней была простая серая юбка и серая же кофточка. В руке она держала объёмную сумку. Туфли были на низких каблуках. По общему облику она напоминала учительницу, у которой кроме школы, ничего не было в жизни. Я окликнул её: – Марина! Она остановилась и повернулась ко мне. – Что тебе нужно? – Здравствуй, я… хотел увидеть тебя. – А не поздно захотел? Сколько лет прошло. Помнишь? – Помню. Почти двадцать пять лет. – Вот именно, двадцать пять лет… Ты опоздал. У меня и без тебя забот хватает. Извини, я спешу, – и она пошла к высокой арке, отделяющей двор от улицы. Она говорила таким обыденным и безразличным голосом, что я понял всю бессмысленность моих попыток встретиться с ней. Но все же я решил ещё раз попытаться поговорить с Мариной. До вечера я гулял недалеко от её дома. Рядом был продовольственный магазин, и я купил там пирожков. Марина устало шла от автобусной остановки. Я двинулся к ней навстречу. Она увидела меня. На её лице промелькнула обречённость. Я подошёл. – Опять ты? Зачем? Я не хочу. Пожалуйста, не надо. – Марина, подожди, не уходи. Давай, поговорим. – Прошло столько лет… Что ты мне можешь сказать? И она, не глядя на меня, пошла к своему дому. Я поспешил за ней. – Марина, я всегда вспоминал тебя, а последнее время стал думать о тебе всё чаще. Поэтому решил тебя разыскать. – Разыскал, и что дальше?.. Время ушло, сказала она, не глядя на меня. – Да, ушло, но и впереди его много. Ты замужем? – Вопрос неприличный. – Он неприличный, если ты не замужем. Так, всё-таки? – Ну, не замужем. – Марина, я много лет назад был невнимательным и не понял того, как ты ко мне относилась. А когда понял, было слишком поздно, и я думал тогда: ну, что ж, не получилось – так не получилось, мол, такова жизнь. Но жизнь показала, что, если мы не ценим людей, которые нас любят, то ничего хорошего не будет. Вот и у меня не было. – И что произошло? – Марина остановилась и посмотрела на меня. – Я остался один. Жена от меня ушла. – Так тебе и надо… Хотя, извини, так нельзя говорить, сочувствую. – Можно так говорить… да, это и не важно, но жизнь сложилась так, как сложилась и когда я остался один, то понял, что ты была, наверное, единственной женщиной, которая меня по-настоящему любила. – Вывод довольно самонадеянный. Ты остался один и поэтому вспомнил меня? – Я всегда тебя помнил… А последнее время стал всё время думать о тебе. Давай, сходим куда-нибудь поужинаем и поговорим? – Я устала, а завтра мне к первому уроку. Так что, я лучше пойду домой… Ну, и… до свидания. – Марина, я завтра улетаю домой, а в субботу к тебе приеду и мы поговорим. Может оставишь мне свой номер телефона? Марина помедлила, задумавшись, но потом продиктовала номер. – Марина, я тебе позвоню завтра вечером. Марина, не глядя на меня, кивнула и вошла в подъезд. Я пешком пошёл к своей гостинице, по пути зайдя в кафе поужинать, всё-таки я проголодался. Весь вечер думал о Марине. Она дала мне свой номер, значит, шансы у меня есть… На следующий день я улетел домой. Приехав из аэропорта, поднялся в лифте на свой этаж и вошёл в квартиру. Всё было таким же, как неделю назад. Только теперь всё вокруг казалось ярким и солнечным. У меня появилась надежда. Настроение было волнительным. Я с нетерпением ждал вечера, чтобы позвонить Марине. В семь часов я набрал заветный номер: – Алло! – ответила Марина. – Это я, здравствуй! – Здравствуй, ты уже дома? – Да, вот, еле дождался вечера, чтобы позвонить. – А я сегодня дома с двух часов… Послушай, твоё вчерашнее появление выбило меня из колеи. Я давно смирилась со своей жизнью, а тут ты. Ты говорил, что хочешь приехать в субботу, приезжай, нам есть о чём поговорить. – Спасибо, Марина, я очень рад, что мы встретимся и поговорим! – Ты очень-то не надейся, что разговор будет для тебя лёгким! – Мне всё равно. Марина, я буду ждать встречи. До свидания! – До свидания. Когда прилетишь, из аэропорта позвони. – Договорились! Я выключил телефон и сидел на диване, счастливо улыбаясь. Марина согласилась встретиться. Это главное! В этот раз я её не потеряю! Ещё был вечер, но я пошёл в спальню и расстелил постель. Я устал. В ванной умылся и принял душ. Вернулся в спальню и повалился в свою большую просторную кровать. Эпилог Я проснулся, когда яркое солнце упало на подушку. Открыл глаза. Марина уже проснулась и смотрела на меня. – Ты очень тревожно спал. Снился плохой сон? – Марина, ты как здесь, – я приподнялся на локтях, зажмурился и потряс головой – оказалась! – Я здесь с самого вечера, – улыбаясь ответила Марина. – Ты… такая молодая? – Ну уж. Двадцать девять – это уже не молодая. – Тебе двадцать девять? – Да, двадцать девять. Ты шутишь или ещё не проснулся? На всякий случай напоминаю, что сегодня мы с детьми идём в зоопарк. – С детьми?.. В зоопарк?.. В какой зоопарк? – В наш городской зоопарк. Да, что с тобой? Я сел в постели, и задумчиво посмотрел на Марину: – Марина, а я ведь мог не прийти к тебе после выпускного… – Не мог, в то утро мы первый раз поцеловались! – Да, да… конечно… мы поцеловались… – окончательно просыпаясь подтвердил я. – Что за сон тебе приснился? Ты меня начинаешь пугать. – Очень странный сон, и очень реальный. Я таких никогда не видел. Я потом тебе расскажу. – Хорошо, – сказала Марина, внимательно глядя на меня, – а теперь давай вставать, завтракать и собираться в зоопарк, – а потом более громким голосом, – Дети! Подъём! Повезло второму «В» По широкому тротуару Новинского бульвара шла учительница, а за ней школьники. По возрасту – дети из начальной школы. Учительница шла довольно быстро, и иногда говорила: «Второй «В» идём быстрее!». Но она почти не оборачивалась и не смотрела на своих учеников. Мне показалось это удивительным, обычно учительницы на улице присматривают за детьми как наседки за цыплятами. «Наверное, молодая и неопытная», – подумал я, а когда немного приотстал, то понял, в чём дело. Замыкали строй две девочки из этого же класса. Они внимательно следили за порядком и всё время подгоняли мальчишек, которые не только сбивали строй, но и за разговорами замедляли ход или, даже останавливались. «Мальчишки, а ну-ка быстрее, а то мы опоздаем на сеанс!» – подгоняли их девочки. При этом они всё время пересчитывали детей в строю и говорили друг другу: «Все на месте». Девочки были очень серьёзными и ответственными, и почётная роль наседок была поручена им. Кто-то из детей обратился к учительнице: «Светлана Николаевна, …», сам вопрос я не услышал, а глядя на молоденькую учительницу, подумал: «Эта Светлана Николаевна хотя и молодая, но имеет педагогический талант. С такими учительницами детям всегда интересно. Повезло этому второму «В»…». Танюша, как давно мы знакомы! Ирина Константиновна была главным редактором крупной российской радиостанции. Как всегда, работы было много, как всегда, времени на всё не хватало, но сегодня она закрыла свой кабинет в час дня и на лифте спустилась на парковку. У неё было персональное место. Ирина Константиновна завела машину и выехала из бизнес-центра, в котором их радиостанция арендовала два этажа. Ехать было недалеко – Киевский вокзал находился в пятнадцати минутах, если только не попасть в пробки. Сегодня, часов в двенадцать, когда Ирина Константиновна вся погрузилась в работу, зазвонил мобильник. Звонила Лена, старшая дочь: – Мама, привет! Как у тебя дела? – Дела, как всегда, хороши, но их слишком много, лучше скажи, как вы там живёте? Как внучки? – Девочки в порядке. Я как раз хотела тебя попросить насчёт них, ты не возьмёшь их на выходные? – Могу, конечно, а вы куда? – Мы на встречу выпускников моего института. Наши ребята организовали всё в доме отдыха, там программа на субботу и воскресенье, в воскресенье вечером мы девочек заберём. – Хорошо, Леночка, привозите, в пятницу я освобожусь в пять часов. – Большое спасибо! В пятницу мы заедем. До свидания! – До свидания. Ирина Константиновна положила смартфон на стол и вызвала ассистентку, но смартфон опять зазвенел. Звонила Таня Егорова. Ирина Константиновна не могла не ответить – Таня, точнее, Татьяна Владимировна, была её подругой с самого детства. Они вместе ходили в детский сад, и учились в одном классе. Вошла ассистентка, но Ирина Константиновна показала на телефон и жестом отправила её назад. – Алло, Танюша? – Здравствуй, Иринка! Я прилетела в Москву, как ты насчёт, встретиться сегодня? – Ты когда прилетела? – Только что, я ещё во Внуково. Сейчас поеду в гостиницу, потом по делам, а вечером можно куда-нибудь сходить. – Танюшка, как тебе не стыдно! Какая гостиница! Остановишься у нас! Или ты не одна? – Одна. – Так… приезжай на авиаэкспрессе и жди меня на вокзале, я подъеду и тебе позвоню. Разместишься у нас и потом поедешь по делам. – Ладно, тогда я пошла на экспресс, до встречи! – До встречи! Ирина Константиновна добралась быстро и припарковалась на Дорогомиловской. Неспеша пошла к вокзалу – по её расчётам экспресс прибудет минут через десять. Подходя к вокзалу, позвонила Тане. – Танюша, ты ещё едешь? – Уже подъезжаю, осталось минут пять. – Выходи на вокзальную площадь, я уже здесь. – Хорошо, до встречи. Татьяна появилась минут через пятнадцать. Она, как всегда, была элегантной и подвижной. В руке у неё была сумочка, а за собой она тянула чемодан на колёсиках. Увидев Ирину, помахала ей. Ирина пошла навстречу. Обнялись и поцеловались: – Иринка, как я рада тебя видеть! – Я тоже очень рада! Отлично выглядишь! Прямо красавица из спортивной рекламы! – Ты тоже хороша! Пришли к машине. – «Джип»? Солидно, – оценила Татьяна, – только такого голубого цвета у «Джипов» я не видела. – Плёнка. Плёнка творит чудеса. Они сели в машину, Ирина достала смартфон и открыла программу парковок. Остановила счётчик. – Оплата парковки? Вот, это и есть ваши платные парковки? – спросила Татьяна. – Да, сколько люди в своё время не возмущались, даже пикеты устраивали – всё бестолку. Это ведь, такие деньги… Так что, теперь платим за то, что надо оставить машину. – Ужас, у нас ещё этого нет, но, наверное, и наши введут. – Могли ли мы раньше такое представить? А теперь вот такое… и питьевую воду в магазине покупаем! – Да… Добились перемен. Ирина завела машину и отъехала от парковки: – Ну, ладно… Ты здесь по делам? – Да, ответила Татьяна, – какие-то итальянцы к нам обратились. Хотят сотрудничать. Они производят спортивное оборудование и хотят выйти на региональные рынки. Сейчас ищут партнёров на юге. Кто-то им рассказал о нашем зале, они приезжали, посмотрели и хотят через нас делать продвижение своих тренажёров. Сразу дали скидку в пятьдесят процентов. Сейчас вот приехала на переговоры. – Интересно. Зал у вас тот же, что и раньше, или арендовали новый? – Зал тот же, но мы его выкупили! – Какие молодцы! Наверное, Игорь постарался? – Игорь. Он же у нас директор, а я спортивный методист. – Сауну уже организовали? – Нет, у нас только душевые. К нам ходят серьёзные люди, которым нужны не развлечения, а реальные спортивные результаты. У нас три спортивных врача. Медицинское оборудование и лицензия на медицинские консультации, так что, всё серьёзно. Доехали быстро, поставили машину на стоянку и поднялись в квартиру. Когда вошли, Татьяна спросила: – Серёжа на работе? – Он в командировке на Восточном – готовят к запуску новый спутник, и там его приборы. – Он всё на том же заводе? Начальник конструкторского бюро? – Он уже генеральный конструктор систем связи. И похвастаюсь – уже два года как доктор технических наук! – Вот молодец! А когда вернётся? Хотелось бы его увидеть. – На следующей неделе. А вы бы с Игорем приезжали почаще! Давай, всё-таки договоримся и вы приедете к нам вместе. Поедем загород, у нас небольшой домик с участком. Есть баня, нажарим шашлыков. Хорошо будет… – Поговорю с Игорем, я тоже хочу наконец отдохнуть и не думать о делах… Вот интересно, вроде бы и своё дело, деньги есть, условия хорошие, а работать приходится, как будто работаешь «на дядю»! – То же самое! Времени нет ни на что… Ну вот, располагайся. Вот тебе запасные ключи, а я поеду на работу. Вечером созвонимся. Пока! – Спасибо, пока! Вечером подруги пошли в ресторан. Выбрали столик в углу, чтобы никто не мешал. Ирина с Сергеем бывают здесь часто, и официанты Ирину знают. – Танюша, предлагаю сегодня расслабиться и забыть о диетах и о том, что уже «после шести». – Один раз можно! Салаты принесли быстро и подруги принялись за еду. – Знаешь, Таня, я последнее время стала вспоминать школу. Не вуз, а именно школу. У нас был хороший класс… Я почти и не знаю, где сейчас наши одноклассники. А ты видишься с кем-нибудь из школы? – Да, встречаемся иногда. Из нашего класса бывают только пять-шесть человек. Соберёмся, поговорим, потанцуем, но с каждым годом встречи всё более грустные. А недавно мне сообщили, что Марина Яшина умерла… – Маринка! Болела? – Да, болела, а умерла уже год как… Собирались с ребятами, помянули… – и Татьяна смахнула слезу. – В следующий раз, когда будете собираться, позвони мне, я приеду. – Хорошо… Ты знаешь, я поймала себя на мысли, что школьные товарищи для меня самые дорогие… За жизнь со многими людьми знакомишься и дружишь, но одноклассники, они как родственники – какими бы не были, а вспоминаешь их с теплом… – Да… помнишь Людку Круглову? Сколько с ней ссорились? А лет пятнадцать назад встретились случайно в Египте, обнялись, да и прослезились обе… – Она бывает на наших встречах. А помнишь Серёжу Самойлова? Какие надежды подавал! А оказалось, не смог устроиться. Живёт трудно. – Я слышала, многие уехали? – Да, после английской школы, когда с языком, выбраться легче. Мы считали – из нашей параллели восемнадцать человек живут за границей. Практически все устроились неплохо. особенно, те, кто уехал в начале девяностых. Шурка Бодров сейчас профессор в Вашингтоне! Представляешь! – А про Валю Стержнёва что-то известно? – Он тоже уезжал, но у него за границей не задалось. Сейчас работает в университете. – Женат? – Да, по-моему, уже в третий раз. А ты с ним с тех пор не виделась? – Нет, и не было желания. И интереса тоже не было. Я и сейчас спросила, просто по инерции. Я тебе честно скажу, когда мы повстречались с Серёжей, мне уже никто не был нужен. – Да… с Серёжей у вас получилось как в кино… Подруги в этот вечер долго разговаривали и вспоминали друзей, разные случаи из детской и школьной жизни. За два дня Татьяна сделала свои дела и уехала домой. Перед её отъездом, Ирина взяла с неё слово, что они с Игорем в ближайшее время приедут в гости. Татьяна клятвенно пообещала и обещание выполнила. Они приехали на целую неделю. Ирина и Сергей, тоже на это время взяли отпуски. Как я учила английский Было это очень давно, я была маленькой девочкой. У меня есть старший брат. Тогда он ещё даже не пошёл в школу. Как-то родители посадили нас с братом смотреть по телевизору детскую передачу, в которой в игровой форме обучали детей основам английского языка. Нам понравилось, и мы с братом просили родителей: «Мама и папа, когда опять будет английский, позовите нас». И так мы смотрели эту передачу ещё раза два или три. И мы учили английский язык и рассказывали маме с папой, что мы уже многое знаем. В тот вечер была очередная передача. Мы с братом уселись в кресло – мы были маленькими и легко помещались в одном кресле – и начали смотреть передачу. Посреди передачи в комнату зашёл папа, сел на диван и стал смотреть как мы учим английский. Он улыбался, а потом встал, погладил нас по головам и вышел из комнаты. А мы продолжали заниматься. Ведущий передачи говорил: «Повторяйте за мной – зе тэйбл – это стол». Мы повторили хором: «Это стол», «зе эппл – это яблоко». Мы повторили: «Это яблоко». Когда мы выросли, родители рассказали нам как мы в первый раз учили английский. В школу я пошла с шести лет, и школа была с углублённым изучением английского языка. Так что, учить язык я начала с первого класса. Годы учёбы дали свой результат, я могла свободно говорить по-английски. А поняла я это, когда со мной произошёл интересный случай. Я ещё училась в школе, в одиннадцатом классе. Был тёплый весенний день, и я неспешно шла по Новому Арбату, радуясь весеннему солнцу и голубому небу. Женщина, идущая навстречу, обратилась ко мне с вопросом, как пройти на Старый Арбат. Я ей подробно рассказала. Она переспросила уточняя, где находится подземный переход. И только когда она отошла, я осознала, что разговаривала с ней на английском языке… Сибирь Сибирским детям посвящается Рождённые в Сибири Я родился в Сибири, если точнее, в Восточной Сибири, сравнительно недалеко от Байкала. Родители приехали на комсомольскую стройку, и познакомились уже здесь, в Сибири. Оказалось, что они из одного города. А может быть, они познакомились, потому что были из одного города. Не знаю. Но в Сибири они остались на долгие годы. Ребёнок, рождённый в Сибири, начинает знакомство с этим миром через удивительную сибирскую природу. Первое, что запоминается, это высоченные сосны со светло-коричневыми, даже немного розоватыми, стволами и густой кроной, полной больших сдвоенных иголок. И особый смоляной сосновый запах. Сосны пахнут не только летом, но и зимой в тридцатиградусный мороз. Зима в Сибири длинная, морозная и спокойная. Зимой почти не бывает сильного ветра, поэтому мороз переносится легко. Конечно, нужна тёплая одежда. Все дети зимой ходят в шубках, дублёнках или тёплых пальто и в валенках. Валенки очень тёплые и не скользят даже на льду. И, конечно, зима – это катание на санках с гор и лыжные прогулки с родителями или, если говорить о первых годах, с детсадовской группой. Было много детских садов и всех ребят водили в садики. В садиках было интересно – много игрушек, много детей, воспитатели занимались с детьми играми и разными развивающими предметами, например, лепкой из пластилина, аппликацией, рисованием. В садике дети разучивали стихи и песни. На праздники были интересные утренники. Ещё воспитатели читали детям сказки. Из детства вспоминаются только солнечные дни, и зимой, и летом. Наверное, ясных дней в Сибири больше, чем пасмурных. Особенностью климата является то, что сибирский климат резко континентальный. Зимой морозы могут достигать минус сорока градусов, а летом может быть жара в тридцать пять. Причиной этого являются Саянские горы, которые защищают от ветров и, поэтому погода в Сибири стабильная без резких перепадов. Сибирское лето – это жара и купание в реке. Наша река называлась Китой – ударение на «о», и по ней сплавляли лес. Вниз по течению плыли сотни брёвен. В районе пляжа река была довольно широкая и брёвна плыли не наваливаясь друг на друга, но плыли они по всей ширине реки. Поэтому купаться можно было только возле берега, иначе можно попасть под брёвна и утонуть, к сожалению, подростки или молодые парни заплывали дальше, залезали на брёвна и катались на них. Они сидели на бревне, обхватив его ногами. Само катание было не опасным, а вот плаванием между брёвнами несло большую опасность. Мы часто слышали истории, что кто-то утонул из-за того, что его ударило бревно. А весной, когда сплав леса ещё не начинался, на реке устраивали соревнование спортивных лодок. Нас, дошкольников, родителя водили на эти соревнования. Спортивные лодки были маленькими, одноместными и с громким мотором. По форме они были плоскими с полукруглым носом. Их называли скутерами. Скутеры с рёвом носились по реке, резко разворачиваясь и поднимая в воздух высокие вееры воды. Весной в Сибири цветёт черёмуха. Деревья густо покрываются мелкими белыми цветами с особенным ароматом. Черёмуховый аромат – это запах сибирской весны. А когда цветки осыпаются, кажется, что под деревьями выпал снег. На месте цветков появляются чёрные ягоды, сладкие и терпкие, с маленькой косточкой – любимые сибирские ягоды. Эти ягоды можно было собирать самим или покупать на базарах, где старушки продавали их в газетных кулёчках. Ещё на этих базарчиках продавалась сибирская жвачка, или как бы её сейчас назвали, жевательная резинка, но тогда её называли «сера». Жевательная сера делалась из смолы хвойного дерева – лиственницы и продавалась в виде твёрдых цилиндриков толщиной с карандаш. Самый короткий цилиндрик, длиной сантиметра два, стоил 5 копеек, длинный цилиндрик стоил 10 копеек. В твёрдом виде сера имела цвет от розового до бежевого. Когда её начинаешь жевать, она сначала рассыпается, а затем приобретает тягучесть как обычная жевательная резинка. Говорили, что жевание серы хорошо влияет на зубы. Мы очень любили эту серу. Вокруг нашего города была тайга, а внутри города было много хвойных лесков и перелесков, постепенно некоторые из них, те, что были в центре, становились парками, но многие так и оставались обычными небольшими лесочками, в которых гуляли жители, в эти же леса водили, на прогулки летом и покататься на лыжах зимой, детей из садиков и школ. Детское ощущение сибирской природы – яркой, могучей и очень своей, остаётся с человеком на всю его жизнь. И на всю жизнь остаётся любовь к этому величественному краю под названием Сибирь. Тайга Моё детство прошло в шестидесятые годы. Тогда предприятия и организации жили дружными коллективами. Люди вместе отмечали праздники и вместе проводили свободное время. Часто организовывались коллективные выезды в тайгу по грибы или по ягоды. Работники выезжали семьями, с детьми. Мы ехали на автобусах, а чаще, на бортовых машинах с тентами. Приезжали на место, машины оставляли на дороге, а сами шли в тайгу. По одному не ходили, обязательно собирались небольшими группами по две-три семьи и во время поиска грибов или ягод всё время перекрикивались, контролируя друг друга, чтобы кто-нибудь не заблудился – в тайге ориентироваться очень трудно.

Конец ознакомительного фрагмента.