Когда руководящее звено в чрезвычайно облегающем костюме объявило, что ночевать сегодня мы будем со всем комфортом в гостинице небольшого городка, находящегося прямо по пути, настроение нашей группы стало подниматься. Цивилизация — это хорошо, вполне можно что-то продать из своих запасов и погасить неприятный долг. Увы, мне это не светило — продавать было категорически нечего. Более того, пришлось забирать у запасливого Генриха два «плаща анонимности» на его не такую уж и широкую натуру и перешивать в один — уже на мою.

В тьме моего уныния было лишь два лучика света — понимание, что Картер не томится в тьме небытия, а радостно живет себе поживает на тропическом острове, лечась, попутно от алкоголизма, и то, что мои усилия по перевозке гномов в цепной колыбели оправдались поднятием нескольких уровней «Повелителя цепей». Вскоре мой основной прием должен был получить 80-ый уровень и стать куда эффективнее.

Поесть спокойно в комнате у меня не вышло. Вся ввалившаяся в мой номер компания несла на своих челах отпечаток серьезности, тревоги и плохо скрытого раздражения.

— Господин Джаргак, не изволите ли объяснить, почему в обеденном зале заштатного трактира заштатного городка находятся разыскивающие именно вас смертные? — язвительно и довольно зло начала Митсуруги.

У меня аж птичья ножка изо рта упала от удивления.

— Что ты такого натворил, что тебя даже тут ищут? — добавил загоревшийся от любопытства Зерзан.

— Я много чего натворил в жизни! — откашлявшись, начал отбрехиваться я, — Но со смертными это вообще было не связано! …Наверное.

— Внесу необходимое прояснение, потому что ваш ответ считаю довольно важным для успеха нашей миссии, — процедила архимаг, — Это не просто смертные. Они называют себя воспитанниками и посланниками «Материнского сердца» и ищут вас от имени своей Гильдии… и от имени «Академии». Хозяин этой собачьей будки сейчас внизу трясется как осиновый лист и сдает всех и вся в этом городе!

Вот оно как… Я задумался параллельно о двух вещах. Первым было — а почему бы и не да?! Скажу сейчас правду-матку японке, пусть связывается со своим Нихоном и устраивают «мамочкам», разыскивающим за каким-то фигом вампирессу, дополнительные проблемы. Мне от этого хуже не будет никак. Второй мыслью было неестественное умиление японкой, которая продолжала выглядеть как кукла, но вела при этом себя жестко и холодно, как отточенный серп коллектора у тестикул нашедшегося должника — «Как же она выросла!».

— Ааа… — протянул я, давя совершенно неуместные отцовские чувства, — «Материнское сердце» меня разыскивает потому, что я участвовал в спасении смертного, от которого могут забеременеть бессмертные женщины любой расы. Сам смертный, кстати, его зовут Волюк Уккендорфин по прозвищу «Ювелир» — находится как раз у этих «мамочек». Зачем они ищут меня — понятия не имею!

Моя краткая речь произвела эффект разорвавшейся гранаты. Из глаз Митсуруги, Офелии и Килланы разом вышибло всё имеющее хоть какое-то отношение к высшей нервной деятельности. Они застыли деревянными куклами. Генрих просто уронил челюсть и уставился на меня так, как будто я только что признался, что состою с Куратором в половых отношениях. По средам. Валериан издал сочный и звучный хмык, а Зерзан тихонько взвыл и замотал головой.

— Да… — протянул я, глядя на застывшие в пространстве и времени лица, готовясь вернуться к курице, — Если что — распоряжайтесь этой информацией по своему усмотрению. Я не против.

Не, ну а что? Пусть еще несколько красивых, умных и вполне себе симпатичных Бессов, совсем не горящих желанием меня убить или использовать, попробуют подзаработать. Джаргак — щедрая душа! Надо бы надеть кольцо детектор лжи… если вдруг начнут допрашивать, брызну кровью и скажусь ослабшим — очень хочется провести ночь в нормальной постели, побыстрее.

Увы, я недооценил размер обрушившейся на головы не готовых к подобным откровениям Бессов. Их прострация продлилась достаточно, чтобы в неплотно прикрытую дверь в комнату заглянуло несколько совершенно нежелательных лиц. Заглядывание лица провели нагло, полностью распахивая дверь в приватное помещение и являя вновь вцепившемуся в жареную птицу мне несколько смертных физиономий, принадлежащих к совершенно разным расам. Все вновь прибывшие носили какую-то строгую светлую униформу и совершенно точно были именно теми, кто интересовался неким орком внизу.

Физиономии разглядели меня из-за спин стоявших Бессов и сделали круглые глаза. Я с тоской глянул на лежащий на постели плащ анонимности, а потом подумал, что толку в нем был бы ноль. Слишком уж я заметный.

— Че хотели, мужики? — нагло прочавкал я, продолжая сидеть и жрать в одной набедренной повязке. Ну вот, теперь две группы в столбняке. Хотя первая начинает немного реагировать — это я про развернувшихся к вторженцам Валериана, Зерзана и, как не странно, Митсуруги.

— Мы нашли его! — заторможено пробормотал полурослик, которому я бы и восемнадцати лет не дал.