– Ещё есть чесночный багет, фаршированные шампиньоны, помидоры с моцареллой, овощи на гриле, которые мы вырастили в огороде, кстати, Лара и Марк тоже придут.

– О, это чудесно! – говорю я и иду через террасу в сад.

Я медленно прохожу мимо яблони, мимо новой клумбы с розами (наверное, с определённым возрастом у людей возникает склонность высаживать розы…), мимо искусственного пруда и усаживаюсь под вишнёвым деревом, которое в детстве я посадила под руководством дедушки, чтобы оттуда наблюдать за приготовлениями.

Мои родители состоят в браке уже 32 года. Отец досрочно ушёл на пенсию, добившись хорошего выходного пособия. Мать по образованию медсестра. Как член трудового совета на предприятии по производству стали папа, наверное, неплохо зарабатывал. Но у нас это не обсуждалось. В семье вообще было не принято говорить о деньгах.

Несколько лет назад я попросила на Рождество игру «Монополия» – и мне её подарили. С тех пор мы сыграли в неё один-единственный раз. Маме и сестре она не доставила никакого удовольствия. При каждой возможности я пытаюсь уговорить их сыграть со мной партию, но каждый раз терплю неудачу. Может быть, сегодня стоит попытаться снова…

Когда в середине 80-х я появилась на свет, мама решила на время оставить карьеру и вступила в самую сложную должность на свете: должность матери. Почти четыре года спустя родилась моя сестра, и в глазах матери картина семьи наконец стала полной, словно недостающая деталь пазла наконец стала на своё место. Поскольку родителям было крайне важно, чтобы мы с сестрой не проводили весь день в детских учреждениях, мама подолгу оставалась с нами дома. Её перерыв в полноценной работе длился десять лет. После этого она начала работать неполный рабочий день – то есть прошло в общей сложности 15 лет, прежде чем она вновь стала работать на полную ставку. Она переквалифицировалась на помощницу адвоката, и теперь она самая надёжная и компетентная сотрудница адвокатского бюро. В настоящий момент она работает четыре дня в неделю, чтобы иметь возможность проводить долгие выходные с мужем.

Дом, который сейчас перед моими глазами, тот самый дом, в котором я выросла и в котором живут мои родители, построили мои бабушка с дедушкой. Однако родителям он достался не в наследство: они выкупили его по частям у моих бабушки с дедушкой ещё при их жизни. Первый этаж, на котором живут мои родители, составляет более 100 квадратных метров, остальные три помещения, включая гаражи, сданы в аренду. «Они создали себе неплохой актив», – думаю я, в то время как к воротам подъезжает машина. Я ожидала приезда сестры с её молодым человеком, но этот шум мотора, который я услышала, мне незнаком. Так звучит не крошечный «SEAT Ibiza» моей сестры, а настоящий огромный лимузин. Распахиваются ворота, и на сцену нашего сада выходит Лара – а сразу за ней следует Марк. У Лары, как всегда, непревзойдённый стиль, макияж и лоск. Я имею в виду лоск волос. Не чрезмерный, но ровно такой, чтобы его было заметно. С криком «Сестрёёнкааа!» – она стремглав летит мне навстречу. «Счастливого двадцативосьмилетияяяя!» – отвечаю я.

Каждый раз, когда я бываю в родительском доме, и если это только на один день, она приезжает из Эссена, где живет со своим парнем Марком и двумя кошками, в Дортмунд, чтобы увидеть меня. Кстати, о вождении…

– На чьём это автомобиле вы приехали? – с любопытством спрашиваю я.

– О, разве я не рассказывала?! Это мой! Я купила «Audi A3». Давай я тебе покажу!

Мы перебегаем через сад, по пути через садовые ворота я выбираю из куста ещё одну – надеюсь, кислую – ежевику.

– Смотри! – с гордостью говорит Лара.

– Ого, вот это шик. Довольно большая, не правда ли?

– Это правда: я подумала, что если уж брать машину, то хочу себе пятидверную. И еще несколько приятных деталей. Смотри, спортивное сиденье! Не каждый день ведь покупаешь новую машину, так что надо уж побаловать себя как следует.

– Хм, да уж, жизнь удалась! – говорю я, не удержавшись от улыбки.

– Порежьте, пожалуйста, – звучит с террасы. Мы вбегаем обратно в сад, а затем на кухню, где уже хозяйничают мама и Марк.

Различные ингредиенты всё ещё ждут обработки. Мы с Ларой хватаем ножи, доски, миски и начинаем, а мама всё организует и послеживает за нами. Каждую пару минут папа покидает своё любимое место у гриля и присоединяется к нам, чтобы ничего не пропустить.

Пока цукини и перец нарезаются на кусочки, хлеб намазывается травяным маслом, а картофель поджаривается, в программе звучат самые горячие новости из пригорода.

– Петер, ты уже слышал? Ганс и Утэ разводятся, – немного суетливо докладывает мама, продолжая мыть листья полевого салата.

– Как? Мы были все вместе в канун Нового года. Я бы даже не подумал о таком. Что же случилось? – недоверчиво спрашивает папа.

– Я сама точно не знаю. Но, должно быть, что-то случилось. Не разводятся же люди без всякой причины. Я спрошу Бригит – может, она больше знает…

Мы с Ларой переглядываемся поверх столешницы и обе закатываем глаза. Мы ненавидим эти провинциальные сплетни и после каждого посещения, даём себе клятвы, что никогда не станем сплетницами. Но я чую возможность превратить сплетни в конструктивную беседу.