— Ах вы, ублюдки, вы проследили за мной! — Вопил Даркарий.

— Отнюдь. — Раздался холодный голос входящего в комнату доктора Палавана. — С чего бы нам следить за таким ничтожеством?

— Палаван! Я так и знал! Запретная магия, вот твой секрет. Именно ею ты усыпил меня у дворца. Ты не лучше той героини, что Фиорий притащил к нам в страну. И теперь вы избавляетесь от нас? Хитрый план. Хотите подмять медицину под себя?

— Вы сами себя уничтожаете, идиоты. Хотя бы вчерашним убийством лорда Плавио.

— Да, в сговоре состоите не только вы. Как-то вы смогли подкупить даже инквизицию, чтобы обвинить нас. Конклав узнает и тогда, и ты, и твой Фиорий. Все, вплоть до этого еретика. — Даркарий указал на Акронцида. — Все будете принесены в жертву Асардону.

— Это вряд ли. — В шее Даркария расцвёл кинжал, пущенный из рук Акронцида.

— Тц, ну да ладно. — Пробормотал Палаван. — Усыплять его ещё раз, а затем имитировать нападение монстров было бы верхом расточительства.

Акронцид молчал, ожидая развязки.

— Я вижу, что тебе можно доверять. — На губах Палавана заиграла кривая усмешка. — Уезжать из города нет необходимости. Твой дом по моему приказу будут охранять. Кроме того, про тебя знал только Даркарий, остальные сюда не сунутся.

Акронцид неуверенно кивнул, не совсем понимая, куда клонит доктор Палаван.

— Более того, ты получишь от меня материальную помощь. Не хотелось бы, чтобы вы с ещё больной дочерью и двумя лишними ртами загнулись от голода после всех наших трудов.

Наконец до Акронцида начало доходить. Палаван переходил на понятный для него торговый язык.

***

Темноволосый высокий юноша стоял на крыше ближайшего здания. Его светящиеся магией глаза уверенно следили за происходящим через небольшое окно на крыше. Несмотря на расстояние, он слышал каждое слово, произнесённое в доме, видел всё, что произошло.

После последних слов Палавана он покачал головой. Сформированное боевое заклинание начало постепенно исчезать между пальцами его правой руки. Всё закончилось так, как он и надеялся … с некоторыми поправками. Сделав прыжок назад, юноша приземлился посреди пустой улицы и заспешил прочь. Времени почти не оставалось.