— А я уверен, — решительно, в противовес мне отвечает Роман, — поэтому уже жду вас. Выгляни в окошко, дам тебе горошка.

Чувствую, что он улыбается в трубку, и понятно, почему. Я сижу и растерянно смотрю на окно, а потом медленно встаю и отодвигаю шторку. На асфальте стоит такси, а рядом с ним машет нам рукой Роман. Эффект неожиданности достигнут, и я в растерянности машу ему в ответ, но тут же одергиваю себя и, задвинув шторку, сажусь обратно. Но Марк, уже завидев Романа, снова открывается штору и, будто ужаленный в попку, мечется, не останавливаясь, перед окном.

— Мама, мама, там Рома. Смотри!

— Вижу, милый. Ну, что ж. В этом сражении ты победил, Роман, но поверь, так просто русские не сдаются, — и прежде, чем парень что-то мне смог ответить, отключилась.

Натягивая узкие джинсы и безразмерную футболку, гоняю мысли вокруг Ильи. Раз уж вечер не задался, так уж проведу его с полным провалом, но ребенок пусть порадуется, и проступок Ильи исправит Роман.

— Мама, помоги, — слышу хныканье Марика, когда он пытается надеть футболку.

— Конечно, помогу. Ты не психуй, давай, просовывай одну ручку, потом вторую…

Через двадцать минут мы, полностью с Марком готовые, выходим из дома.

— Рома! Рома! — Марик, оставив мня одну закрывать дверь, побежал к парню.

— Марк, стоять! — прикрикнула я на него, когда он схватился за ручку калитки.

— Чего, мам? — пискнул сынишка, отдергивая руку.

Что же я, дурочка, ору на сына?! Да еще и при посторонних. Но отчего-то радость Марика по отношению к Роме меня так сильно задевает, что чувства сложно скрыть и сдержать в себе.

Глянула на дорогу, и в груди больно защемило. Лучше бы там стоял Илья. Почему не он?

В этот момент Роман двинулся к нам навстречу, и прежде, чем я успела закрыть дверь на замок, он открыл калитку и подхватил Марка на руки.

— Привет, гном, — он подставил сжатую в кулак руку Марику, и тот с удовольствием стукнулся о него своим кулачком.

— А что это мама у нас такая недовольная? — слышу вопрос, но он явно адресован не мне.

— Не знаю, Рома, — отвечает сын голосом, наполненным такой печалью, что невольная улыбка растягивает губы, и я поворачиваюсь к ним лицом. С замком уже успела справиться. И в этот момент сын продолжает: — Наверное, это из-за дяди Ильи.

Я застываю в нескольких шагах от Романа, который приковал меня к месту своим ледяным взглядом, у меня даже выдох рваный вырвался из горла. Но тут же, ровно через секунду, выражение его глаз меняется, и он смотрит на меня уже с любопытством.

— Это тот дядя Илья, что твой…

— Да, именно он, — прерываю я Романа, — и это, заметь, не твоего ума дело. Договорились?! — сбрасывая с себя оцепенение, строго говорю парню.

— Как скажете, мадам, — парень разворачивается и идет первым.

Мне ничего не остается делать, кроме как следовать за ним.

Уставших, полностью лишенных сил, Роман нас доставил домой уже ближе к одиннадцати вечера.

— Боже, я завтра не смогу встать, — простонала я, пропуская в дом Романа со спящим ребенком на руках.

— Где его спальня? — шепотом спрашивает Рома.

— Сейчас, дай хоть дух перевести, — покряхтывая, я стягиваю с себя кеды и направляюсь в сторону своей спальни.

Я так устала, что меня даже не смущает тот факт, что Роман ночью находится в моем доме, да еще и посетит сейчас мою спальню.

— Вот, клади его на кровать, а дальше я сама, — указываю ему на свою кровать, а сама остаюсь стоять в дверях, прислонившись спиной к косяку, наблюдаю, как Роман аккуратно укладывает Марика, поправляя ему подушку под головой.

— Какой же он у тебя непоседа, — хмыкает парень и не спешит покидать комнату. — А у тебя тут уютненько, — медленно оглядывает он спальню.

— Твои комплементы мне мало интересны, Ром, — грубовато обрываю его. — Спасибо тебе, что развлек сегодня Марика, но извини, я устала и очень хочу спать.

Чуть сдвинув брови к переносице, Роман оглядывает меня с головы до ног, а потом, возвращаясь обратно, останавливает взгляд на губах. Я задерживаю дыхание. Мне этот взгляд хорошо знаком. И если быть честной, я сейчас струсила. Струсила от того, что парень может поцеловать меня, а я… У меня так все тоскливо внутри и страшно одиноко… и пусто.

— Роман, тебе лучше уйти, — я не успела договорить.

Рома в один короткий миг сократил между нами расстояние. Его руки, будто щупальца, овили мое тело и прижали так тесно, что я только ахнуть и успела, а потом… потом он поцеловал меня.