Она стала носком ботинка ворошить песок. Лёшка тоже стал шарить вокруг.

– Смотри! – он поднял синюю бумажку. – Пять рублей!

– У меня тоже есть! – Машка показала зелёную купюру. – Три рубля!

Они увлечённо ползали по куче песка, но деньги больше не попадались. Вдруг Лёха тревожно поднял голову.

– Вертушка!

Вертолёт был совсем рядом – его лопасти мелькали за кронами деревьев, стоявших на окраине поляны. Увлёкшись поиском денег, они заметили его слишком поздно. И теперь их прекрасно видно с воздуха на фоне светлого песка. До спасительных деревьев они добежать не успеют – вертолёт приближается слишком быстро.

– Это пиздец! – обречённо прошептала Машка.

Лёшка сориентировался быстро.

– Сюда, скорее!

Он схватил Машку за шиворот и потащил в яму с водой – единственное укрытие, которое оказалось в пределах досягаемости. Яма оказалась неглубокой – примерно по грудь. Они плюхнулись в воду и только успели прижаться к песчаному краю ямы, как над поляной прогрохотал вертолёт. Ещё с минуту они стояли в воде, не двигаясь, но тишину вокруг нарушал только шум ветра в кронах деревьев. Видимо, вертолёт уже приземлился и выключил двигатели.

– Холодно, – прошептала Машка. Лёшка осторожно выглянул из ямы – вокруг никого не было. Он помог подруге выбраться, и они, оставляя за собой мокрые следы, побежали к деревьям.

– Надо высушить одежду, – стуча зубами от холода, предложила Машка.

– Скажи ещё – костёр развести, – ответил Лёшка. – Валим отсюда скорее, пока не зажопили, а выберемся за периметр – тогда и будем сушиться.

– А ты знаешь, в какую сторону идти?

– Примерно туда, – глянув на солнце, показал рукой Лёха.

От быстрого шага они немного согрелись. Забор был недалеко – примерно в двадцати минутах хода. Но колючая проволока на нём оказалась цела – пришлось подползать под ней. Пройдя ещё метров сто, Лёха скомандовал:

– Хватит, остановимся здесь. Давай быстро собирать дрова для костра.

Пока огонь разгорался, они стали снимать с себя мокрую одежду. Когда Лёха снова повернулся к костру, Машка стояла у огня совершенно голая. Он застыл со спущенными штанами, его взгляд метался то на её маленькие острые груди, то на лобок, едва прикрытый тёмными волосами.

– Так и будешь стоять? – как ни в чём ни бывало спросила подруга. – Что, голых девок никогда не видел?

– Да видел, видел, – Лёха наконец вспомнил про спущенные штаны. А голых женщин до этого он видел только на картинках. Подойдя к костру, он попытался на палках развесить мокрую одежду вокруг огня. Машка глянула на него и хихикнула.

– Что?! – недовольно спросил он.

– Я думала, он у тебя больше, – она показала пальцем. Лёшка смутился ещё сильнее.

– Ты что, не знаешь, что он от холода сморщивается?

– Да знаю я, знаю, – Машка тоже видела голого мужчину первый раз в жизни.

– Так и околеть недолго, – Лёшка попытался перевести разговор в нейтральное русло. – Хорошо хоть, комаров нет.

– Долго сохнуть будет, – Машка поправила одежду, развешанную вокруг костра. Лёшка не сдержался и снова бросил на неё откровенный взгляд.

– Слышь… – наконец решился он. – Давай это самое… Потрахаемся. Заодно и согреемся.

– Ты о чём-то другом думать можешь? – спросила она.

– Ну а чё? – смутился Лёшка. – Боишься, что ли?

– Да, боюсь, – серьёзно ответила Машка.

– Чего? Говорят – это только первый раз больно, а потом приятно.

– Я боюсь последствий. Ты же знаешь, что у моей сеструхи ребёнок ненормальный. А вдруг это наследственное, и у меня тоже псих родится?

– Ничего не наследственное, это из-за её блядства, – и Лёшка прикрылся руками, ожидая оплеухи. Но на этот раз Машка отреагировала спокойно.

– Нет, она вразнос пошла, уже когда выяснилось, что ребёнок больной.

– А чего она от него не избавилась?

– Так до трёх лет всё нормально было. Даже котят топят, пока они глаза не откроют, а тут человек! Вот ты бы смог ребёнка убить?

– Машка, ты охуела?! Ты чего спрашиваешь?!

– А ты чего спрашиваешь?! Вам-то легко – сунул, вынул, и пошёл. А мы потом расхлёбываем.

Лёшка молчал – такого он от подруги не ожидал. Он-то считал её маленькой дурочкой, а оно вон как…

Машка тоже замолчала. Вот и выяснили отношения! Она натянула ещё не высохшую футболку, уселась, обхватив руками колени, и уставилась на огонь.