Спустилась вниз и направилась в общежитие.

Там меня встретили девчонки.

— Лина? Ты чего это? Ужин не удался?

— Лин, с тобой всё в порядке? Ты какая-то бледная.

— Девчонки, у нас есть чай, торт, шоколад и мороженное? — спросила глухим я голосом.

Те ещё более удивленно переглянулись. Рита подошла ко мне, обняла.

— Найдём. У соседей, кажется, и варенье было. Вишнёвое. Твое любимое. Маша?

Маша кивнула и побежала к соседям. Я же обняла Риту и уткнулась ей в плечо.

Глава 13

Прошла неделя.

Очень долгая неделя. После реабилитации с девчонками, мы больше не поднимали вопрос о том, что произошло между мной и Арсом. Точнее, чего нет. Рита и Маша активно встряхивали меня, чтобы у меня не возникло даже возможности подумать о парне.

Но я нет-нет, да и ловила, как они тревожно переглядываются между собой.

А я… я рисовала. Из мастерской я выходила только, чтобы сходить на учёбу и перекусить.

И я рисовала, и рисовала. Картины у меня выходили излишне резкие. Контрастные. Как те чувства, что во мне бурлили. А краски с голубым цветом я выбросила.

Все!

Рита с Машей крутили пальцем у виска, но не мешали. Угу, они-то меня знают. Так, что совсем не удивились, когда я собралась в магазин за краской. Голубой. Мне её неожиданно стало не хватать в картинах.

Признаться откровенно, я ждала. Я надеялась, что опять возле магазина порвется пакет или я поскользнусь. И появится машина. Белая или черная. И в ней он… мой ангел.

Но всё было спокойно. Я купила краски и благополучно дошла до общежития. Взяла мольберт и пошла выплескивать свое разочарование.

— Тоже, что ли, влюбиться, — тихо сказала Рита, рассматривая мою картину. — Да-а-а, Лина.

Я отошла на пару шагав и прищурившись посмотрела на своё творение. Это был цветок. Ярко голубой цвет переходил в тончайший голубой дымок. Яростный оранжевый закручивался, красный взрывался и робкий желтый. Один цветок, один водоворот из цветов, каждый из которых рассказывает, шепчет, влечет.

— Не получится. Она и до этого влюблялась, но такого не было, — задумчиво проговорила Маша.

— Влюблялась ли? — скептически задала вопрос Рита.

— Я вам не мешаю? — спросила я.

Вытерла кисти и опустила их в масло.

— Наоборот, можешь решить наш спор, — ответила Маша.

Рита бросила на неё предостерегающий взгляд.

Вздохнула. Посмотрела на то, что получилось. Те цветы… что с ними? Выбросил? Или же оставил.

Сняла фартук, хорошо протерла пальцы, стирая краску. Убрала всё. Картину не трогала, пусть сохнет. Затем покрою её лаком.

— Покажешь куратору? Виктору Степановичу понравится, — спросила Рита.

— Наверное, — задумалась. — После праздников. Пусть хорошо просохнет.

Девчонки потащили меня в пиццерию, чтобы отпраздновать завершение шедевра и просто повеселиться. В пиццерии было людно, кое-как найдя свободный столик, сделали заказ и начали болтать о своем, о девичьем.

После вкусной пиццы мы вернулись в общежитие.

— Вот так всегда! Мы такие красивые, такие талантливые! И свободные! Кощунство! — Маша театрально упала на кровать.

— Эй, актриса неподстреленная, вставай. Нечего в верхней одежде валяться в кровати, — со смехом проговорила Рита.

— Но-но, — перестала изображать умирающего лебедя Маша.

— И кстати, разве ты у нас свободная? — Рита ехидно на нее посмотрела. — А как же твой Скворцов?

— Что?! Ты со Скворцовым? И я не знаю?! — я возмутилась до глубины души.

— Меньше в своих душевных страданиях надо было топиться, — фыркнула Маша и кинула в меня своей шапкой. — И вообще. Кто вам сказал, что я с ним встречаюсь?

— То есть это не ты ходила с ним в кафе на прошлой неделе? — развеселилась Рита.

Та-а-ак, ничего себе я пропустила.

Скворцов — это у нас легенда. Он в Машу с первого курса был влюблен. И все время звал её то в кино, то в кафе, то на прогулку. Делал милые подарки. Но наша боевая подруга от свиданий увиливала и от подарков отказывалась. Но парень оказался очень упертым. И всё продолжал добиваться расположения нашей подружки.

Парень он немного застенчивый. Высокий, худощавый, с черными вьющимися волосами. Они с Машкой полные противоположности. По характеру так точно. Он же с ней заговорить решился через месяц. За который Маша его чуть не убила. Он за ней везде хвостиком ходил, смотрел и молчал. Подругу это сильно нервировало и раздражало.