Он медленно приподнялся на колено и встал. Дверь камбуза почему-то была закрыта… Он попытался повернуть колесо, но оно было заклинено.

Вокруг никого не было. Где же остальные? Затем он что-то вспомнил…

Тед умер. Гигантский кальмар размахивал его телом. Потом Флетчер включила высоковольтную защиту.

Память возвращалась… В цилиндре Е был пожар. Он ушел с Тиной тушить огонь. Он вспомнил как зашел в камбуз и увидел языки пламени, лижущие стены. Потом… он ничего не помнил.

Где остальные? Норман уже подумал что остался единственным уцелевшим когда услышал чей-то кашель. Он пошел на звуки, но в цилиндре С никого не было. Тогда он заглянул в цилиндр В.

Флетчер исчезла. По стальной трубе тянулась большая кровавая полоса, на ковре валялся ботинок. И все.

Снова послышался кашель. Он доносился откуда-то из сплетения труб.

— Флетчер!

— Подожди… — из-за труб высунулась перемазанная машинным маслом голова Бет.

— Наконец-то ты пришел в себя… Кажется, я запустила все системы.

Слава Богу, все инструкции написаны прямо на оборудовании. Так или иначе, дым рассеялся и воздух пригоден для дыхания… не совсем, но сойдет.

Оборудование, кажется, исправно. У нас есть воздух, вода, тепло и электричество. Интересно, сколько мы потеряли воздуха?

— Где Флетчер?

— Вот все, что от нее осталось, — она указала на брошенный ботинок и следы крови.

— А Тина? — спросил Норман. Его тревожила мрачная перспектива остаться без специалистов.

— Похоже, тебя здорово тряхнуло и отшибло память… Ты не помнишь последние минуты перед шоком. Судя по датчикам камбуз затоплен и заблокирован… Ты был там вместе с Тиной.

— А Гарри?

— Его тоже дернуло током. Вам повезло, что сила электричества была относительно невелика, иначе вы бы попросту зажарились. Во всяком случае, он лежит без сознания на полу цилиндра С. Я не хотела рисковать и оставила все, как есть. Ты наверное хочешь на него взглянуть.

— Он приходил в себя, что-нибудь говорил?

— Нет, но цвет лица был хороший, он вроде бы дышал. Я подумала, что сейчас самое главное запустить системы жизнеобеспечения… — она стерла со щеки масло. — Похоже, нас осталось только трое.

— Ты, я и Гарри?

— Да. Я, ты и Гарри.

Гарри, как ни в чем ни бывало, спал на полу. Норман нагнулся, оттянул веко и посветил фонариком в зрачок Гарри. Он сузился.

— Это не небеса, — сказал Гарри.

— Почему ты так решил? — Норман посветил в другой зрачок и тот тоже сузился.

— Потому что в рай не пускают психологов, — пошутил Гарри, на его губах наметилась слабая улыбка.

— Можешь пошевелить пальцами рук?

— Все что угодно. Я ведь пришел сюда на своих на двоих… Со мной все о'кэй.

— Это хорошо, — он тревожился за здоровье Гарри.

С самого начала экспедиции на него возлагали большие надежды, он был супер-мозгом группы. Норман не сомневался что если Бет не удастся справиться с системами жизнеобеспечения это под силу Гарри.

— Да, со мной все в порядке, — Гарри закрыл глаза и вздохнул. Сколько нас?

— Бет, ты и я.

— О Боже!

— Хочешь встать?

— Да… Я совсем вымотался и готов проспать целый год.

Норман помог ему встать на ноги и Гарри тут же повалился на ближайшую койку.

— Ничего, если я посплю?

— Спи, Гарри.

— Я готов проспать хоть целый год.

— Это я уже слышал… — но Гарри уже спал.

Норман вытянул из-под его головы какой-то примятый предмет оказавшийся блокнотом Теда Филдинга. Он перелистал страницы, заполненные неразборчивыми каракулями Теда. На колени выпала фотография красного «корвета»

На глазах выступили непрошенные слезы.

Норман вдруг понял что все они обречены на смерть… Это было печальной и страшной перспективой.

Бет поочередно включала мониторы сектора связи.

— С этим справился бы и полный идиот: повсюду инструкции, в компьютерах есть файлы-помощники… У нас осталась только одна проблема.

— Какая?

— Камбуз затоплен и у нас нет еды.

— А вода?

— Вода есть, нет только пищи.