Шрифт:
Валюженич, тоже заметивший силуэт золотого города, постарался поднять фонарь повыше... Всадники! Маленькие фигурки летели по небу, навстречу кровавым молниям и черным птицам... Косухин направил луч света к краю облачного фронта. Именно здесь ему почудилась фигура старика с седыми волосами и жезлом в руке. Точно! Художник нарисовал и его, хотя выглядел старик совсем иначе, на нем был широкий черный халат, вместо жезла рука держала посох с фигурным навершием. Чиф поглядел правее и увидел того, с кем вышел на поединок носитель посоха. Он тоже выглядел совсем по-другому – воин в блистающих золотом доспехах. На длинном мече, извлеченном из ножен, светились еле заметные звездочки...
– Потрясающе! – выдохнул господин Чжао. – Тэд, вы видели что-нибудь подобное?
– Господин Валюженич, – поправил злопамятный археолог. – Можно «мистер»... Нарисовано неплохо, но сюжет неоригинальный. Небесная битва, добро и зло...
– Да что вы говорите! – возмутился фольклорист. – Вы когда-нибудь встречали именно такую композицию? Тучи, всадники, два предводителя?
– Наверно. Не уверен, конечно...
– А я уверен, – в голосе господина Чжао чувствовалось немалое волнение. – Ничего подобного не видел и не встречал. Разве что...
Он поглядел на Косухина. Тот смутился.
– Господин Хо! Вы очень меня обяжете, вспомнив ту книгу, в которой вы прочли описание небесной битвы. Если бы я мог, то лично извинился перед ее автором за столь необдуманную характеристику его труда... Господин Валюженич, мы сможем это сфотографировать?
Археолог помолчал, что-то прикидывая.
– Днем здесь будет светлее, поставим несколько фонарей. Думаю, получится. У меня есть чувствительная пленка... Ну как, господин Чжао, довольны?
Ответить фольклорист не успел. Со стороны входа послышались шаги, и через минуту в помещение вошел Лю Вэйцзян карабином наперевес.
– Товарищ Хо? Вы здесь?
Тут только Чиф сообразил, что они ушли из лагеря, никого не предупредив.
– Часовой сказал, что вы пошли в город, – продолжал товарищ Лю. – Я немного волновался...
Он обошел подземелье, равнодушно бросив:
– Тайник? Видел такое!..
Валюженич попытался объяснить молодому командиру ценность находок, показав надпись и фреску. Лю Вэйцзян выслушал внимательно, кивнул:
– Вам виднее, товарищ Ю Жень. Зря вы только так неосторожно сюда вошли. Монахи могли мину установить, с них станется... А Зеркало Пачанга нашли?
Ученые переглянулись:
– Простите, господин Лю, – вкрадчиво проговорил фольклорист. – А какой информацией вы располагаете?..
– Как? – удивился разведчик. – Это же детская песенка, у нас в деревне ее каждый знает! Там сказано, что в священном Пачанге есть зеркало из черного камня. Разве вы не помните?
– Если сможешь отразиться в Черном Зеркале Пачанга, Ты немедля превратишься в обезьяну Сун Укуна.– Камень! – Валюженич, хлопнув себя по лбу, бросился в дальний угол. – Черный гладкий камень! Какой же я идиот!..
– Я тоже, коллега, – бормотал господин Чжао. – Мы оба идиоты!..
Ученые обступили странную находку. Валюженич провел рукой по камню, покачал головой, достал блокнот:
– У меня здесь описание Зеркала из одной рукописи: «...И увидел я гладкий камень, на камень не схожий, теплым он был под рукой, и синева рождалась от тепла...»
– Да-да... – кивнул фольклорист. – Смотрите, вот углубления, похожие на следы пальцев...
Чиф понял, что его маленький секрет раскрыт. Господин Чжао приложил руку к поверхности Зеркала, но ничего не произошло. Косухин невольно усмехнулся и обратился к Лю Вэйцзяну.
– Товарищ Лю, вы напрасно тревожились. В городе не осталось даже собак...
Тот пожал плечами:
– Я отвечаю за вас. К тому же... Над городом кружил самолет.
– Что?!
Косухин встревожился. Он слишком быстро забыл о тех, кто осаждал Пачанг.
– Самолет шел на большой высоте, товарищ Хо, нас, думаю, не заметил. Но я бы посоветовал немедленно уходить...
Чиф кивнул, но тут же вспомнил о дяде Тэде и господине Чжао. В двух словах он пояснил разведчику, в чем дело. Тот вздохнул:
– Наука! Понимаю, товарищ Хо... Сколько нужно, чтобы все это описать и сфотографировать?
С этим вопросом пришлось обращаться непосредственно к ученым. Вначале оба самым категорическим тоном заявили, что потребуется не меньше недели. После не менее категорического совета поспешить, сошлись на трех днях, но в результате долгого спора согласились управиться за сутки. Товарищ Лю остался доволен, обещав выделить двух бойцов в помощь науке.