Заставив себя отвлечься от этой темы, он решил повернуть разговор в более безопасное русло:

– В городе имеется надежная гавань…

– И надежно охраняемая, это уж наверняка.

– Вы думаете, Матери приказали разыскивать нас даже здесь, на далеком юге? – осведомилась Хессет.

– Вне всякого сомнения, – подтвердил Таррант. – Я вижу это в потоках Фэа. Чувствую в запахе ветра. Весь этот город провонял засадой и западней.

Дэмьен тоскливо вздохнул. До сих пор он подозревал то же самое и надеялся на то, что Таррант развеет его подозрения.

– Ну и что же? Вы что-нибудь придумали?

– Нам надо действовать как можно быстрее. Подняться на борт, прежде чем местная Мать сообразит, что мы здесь. Создав достаточное Затемнение, мы сможем сговориться с каким-нибудь капитаном…

– Погодите-ка, – перебил его Дэмьен, – погодите минутку. Мы ведь договаривались, что, попав сюда, сначала займемся сбором всевозможных слухов и сплетен, не так ли? Чтобы выявить характер и возможности нашего врага, прежде чем предпринять следующий шаг. Разве не в этом заключался наш план? И мне не нравится замысел помчаться вслепую на вражескую территорию, даже не узнав предварительно о…

– Непозволительная роскошь, – рявкнул Охотник. – Для нас, во всяком случае. Неужели вы полагаете, будто наймиты Матери будут сидеть сложа руки, пока мы не запасемся сведениями, картами и надлежащей отвагой? За ваши головы объявлена награда…

– Откуда вы знаете?

– Да уж, поверьте, знаю. Знаю наверняка. И даже знаю предложенную сумму – и она, поверьте, достаточно велика, чтобы все аборигены, с которыми придется иметь дело, глядели в оба. Неужели вы и впрямь хотите остаться здесь в сложившейся ситуации? Неужели и впрямь думаете, будто здесь вам удастся собрать достаточно информации, чтобы ради нее стоило рискнуть жизнью?

– Но и ваш план выглядит ненамного лучше, – с вызовом вмешалась Хессет. – Бегство вслепую… и куда… ради чего?

– Необходимо покинуть этот континент. Вырваться из паутины, сотканной Матерями, прежде чем они нас поймают. Я понимаю, что подобный подход не кажется вам привлекательным…

– Мягко сказано.

– Но уверяю вас, остаться в городе означает подвергнуться максимальному из возможных рисков. В этом городе или в любом другом на здешнем побережье.

Дэмьен покачал головой:

– Земли, которыми управляют Матери, не имеют торговых сношений с южным королевством, неужели вы забыли об этом? Войны в строгом смысле слова, возможно, и нет, но отношения носят явно враждебный характер. И судоходство строжайшим образом воспрещено.

– Действительно, – сухо согласился Охотник. – Торговые связи с южным королевством находятся под запретом. – В его ровном голосе послышались нотки презрения. – И кого, по-вашему, это останавливает? Правило первое любых исторических процессов гласит: «Торговля развивается в любом случае». Вот так-то, священник. Всегда и в любых условиях. На время она может замереть – скажем, на период войны, когда организована строгая морская блокада, – но как только оборона одной из сторон дает хоть малейшую трещину, в эту трещину начинают просачиваться контрабандисты. Выгода – гораздо более сильная мотивация поступков, нежели патриотизм, Райс. Значительно более сильная.

– Вы хотите сказать, что мы сумеем найти корабль?

Таррант кивнул:

– Вне всякого сомнения.

– А есть какие-нибудь предположения относительно того, как нам его найти?

– Честно говоря, я уже кое-что предпринял. – Он достал сложенный листок бумаги и передал его Дэмьену.

Священник осторожно развернул его, поднес к свету. «Ран Москован», – значилось там. «Номер лицензии в Анджело Дуро 346 – 298 – и». Под этим на листке было написано название одного из местных баров, его адрес и время предполагаемой встречи.

– Днем он торговец, а ночью контрабандист, – пояснил Таррант. – У него свой корабль – быстроходный, на паровом ходу, и на этом корабле достаточно тайников, чтобы любой другой контрабандист позеленел от зависти. Согласно данным, полученным мною в ходе Познания, это самое надежное, что мы можем отыскать во всем городе. Встретитесь с ним завтра и договоритесь о цене. – Он откинулся в кресле. – Только не вздумайте скупиться. Золото – это единственный хозяин, которому такие люди служат верно.

– Это проще сказать, чем сделать, – проворчал Дэмьен. Он посмотрел на Хессет, и ракханка, разгадав значение его взгляда, полезла в карман. Жалкая пригоршня монет, которую она высыпала на стол, не впечатляла, а ничего другого у нее не было. – У меня тоже осталось пятьдесят золотых в поясе. А все остальные деньги исчезли вместе с моей поклажей, и куда она подевалась, одному Богу ведомо.

– И все это деньги северной чеканки, здесь они не в ходу, – подчеркнула Хессет. – То есть это самый верный способ выдать себя, если нас действительно ищут.

Охотника их причитания, казалось, ничуть не огорчили.

– Об этом я тоже подумал.

Он сунул руку в карман и достал маленький шелковый кошелек. Весь в грязи, если не в крови, заметил Дэмьен. Не произнеся более ни слова, Охотник высыпал содержимое кошелька на стол. Это были драгоценные камни – в грязи, в крови, и тем не менее драгоценные.