Маджи откинула голову назад. Ее сверкающие зеленые глаза столкнулись с безжалостными глазами Никоса. Она поняла, что он так и поступит. В нем не осталось и намека на ироническую – насмешливость.

– Не сомневаюсь, – сказала Маджи, не скрывая своего отвращения.

Его взгляд был не менее презрительным.

– Вы меня разочаровали, Маджи. Бросить вызов мужчине, чтобы возбудить его интерес, – это же старейший на свете трюк! А я, глупец, почти поверил, что вы не способны к интригам в духе моей матушки… Что ж, давайте померяемся кто кого… – Он поднял руку и властно взял девушку за подбородок. – Как говорят спортсмены, пусть победит сильнейший.

– У меня нет желания состязаться, тем более с вами, – холодно парировала она.

– А я хочу, Маджи, вы меня заинтриговали, – хрипло произнес Никос. – Я имею в виду не самолюбие, а другие чувства, в которых нам обоим необходимо разобраться.

Прежде чем Маджи поняла, что он намерен немедленно поцеловать ее, она окунулась в черный омут глаз. Сопротивляться его губам оказалось бесполезно. Девушка задрожала, когда сильные объятия сжали ее. Рука Никоса скользнула к ее ягодицам. Ошеломленная стремительностью нападения, она всем телом ощущала лихорадочную мужскую ласку, перед которой практически была безоружна. Надо же вздумать загорать, чтобы оказаться перед ним почти обнаженной. Его сексуальное возбуждение невольно передавалось и ей, распаляя обоих.

– Я хочу тебя. – Гортанный шепот вдруг отрезвил ее. Скольким женщинам он говорил эти же самые слова? Сколькие поддавались его очарованию и каялись потом? Она похолодела.

Почувствовав, что Маджи не отвечает, Никос вопросительно вгляделся в ее бледное как полотно лицо. Он глубоко вздохнул, отстранил девушку от себя.

– Вы правы, я опять выбрал неподходящий момент… В первый раз заниматься любовью мужчина и женщина должны в соответствующей обстановке, а не на ходу…

Маджи вспыхнула, а он, как ни в чем не бывало, поднял с газона свой пиджак и зашагал к дому.

– Заниматься любовью можете где и с кем угодно, только не со мной! – крикнула она ему в спину. Взмахом руки Никос дал понять, что слышал, но даже не оглянулся.

Маджи готова была убить его. Был бы под рукой нож – немедленно всадила бы ему в спину. Животное! Самоуверенный самец! Играет с ней, как кошка с мышкой!

Нет, он не стоит того, чтобы из-за него отправиться в тюрьму. Девушка поклялась найти способ досадить, вернее отомстить мистеру Костаки. И за себя и за всех слабовольных женщин, какой оказалась и ее Шейла… Она знала, как сделает это.

– Я должен извиниться перед вами, Маджи. – Темные глаза Никоса светились золотом в мерцающем огне свечей.

Они ужинали в небольшом французском ресторанчике, где Дороти заказала столик по случаю приезда сына. Она заранее радовалась как дитя чудесному вечеру втроем. Маджи же думала, под каким предлогом отказаться. А вышло все наоборот.

Мать и сын довольно долго разговаривали в гостиной, причем Маджи показалось, что на повышенных тонах. Оба были возбуждены, особенно хозяйка. В результате та наотрез отказалась от ресторана, сославшись на головную боль. В тот момент Маджи решила: видимо, Никос прав насчет макиавеллиевских наклонностей матери.

Как ловко Дороти проделала сей трюк – ушла в сторону, вынудив тем самым согласиться Маджи. И вот они здесь. Ужинают вдвоем при свечах, обмениваясь ничего не значащими фразами. Но то, что Никос Костаки вдруг попросит извинения, она уж никак не ожидала.

– Вы просите прощения?.. Невероятно!

– Пожалуй, – на удивление покорно отозвался он. – До сегодняшнего дня, пока матушка сама не рассказала, я не знал, что она вывихнула плечо и действительно нуждается в постоянной медицинской помощи. Нелепо делать тайну мадридского двора из того, что Дороти хочет жить самостоятельно. Я уважаю ее желание. И хотя вместе со мной ей было бы спокойней, настаивать не собираюсь. Из всей этой ситуации я четко понял: вы для матушки не приманка, чтобы заманить меня в ловушку, а естественная потребность иметь при себе опытную сиделку. Еще раз извините за мою неуместную в данном случае недоверчивость.

Уж не должна ли я чувствовать себя польщенной, коли этот кретин снимает с меня подозрение в заговоре? – подумала раздраженно Маджи. Он всерьез считал меня прожженной интриганкой, унижал, измывался, а теперь надеется, я прощу? Ну уж нет. Пусть получит что заслужил, красавчик!.. Никос Костаки, одетый в черный смокинг, подчеркивавший его ладную фигуру, выглядел великолепно. Еще недавно девушка оробела бы, глядя на такого мужчину. Недавно – да! Но только не сейчас. Слишком хорошо она его узнала.

– Могу ли я расценить ваше молчание, Маджи, как прощение себе? – чуть усмехнувшись, спросил Никос. – Если так, то почему бы нам не начать с самого начала… – Он ласково накрыл ее руку, лежавшую на столе, своей. – Говорят, нельзя в одну ту же воду войти дважды, но, может, попробуем и нам повезет?..

– Почему бы и нет? – прошептала Маджи, ибо в ее голове зародилась столь смелая идея, что она поразилась собственной коварности. Ответив на его пожатие, опустив ресницы, робко добавила: – Хорошо. Попробуем.