— А, ты курьер? Просили что-то передать или забрать?

— Нет. Я охранник на сегодняшний день.

— Охранник? — пластиковая улыбка на её лице дала трещину и левый её край пополз вниз.

— Да. Что-то смущает?

— Нет… Если тебя прислала Аша…

— Не сама лично, но да, я от секты.

— Понятно. Ну тогда к Метер идти не обязательно. Я покажу, где твое место. Только ты правда охранник?

— А есть сомнения? Или мне надо вырубить кого-то, чтобы доказать пригодность?

— Нет-нет! Вырубать никого не надо! — забеспокоилось это создание.

Остальные девушки зашушукались, поглядывая на нас. Ладно, больше они поглядывали на меня. Слух у меня отличный, так что я прекрасно расслышал причины сомнений. Молодой мальчик пришёл охранять бордель.

Эту сцена прервала раскрывшаяся дверь. Я сразу её узнал. Она почти не изменилась.

— А я тебя помню! — воскликнула женщина, с ошейником на шеи.

Они тут, кстати, все ошейники носили. Не рабские, скорее декоративные, но всё же примечательная деталь.

— Привет, Фиалка, — встретил я её взгляд, — Как жизнь?

— А ты изменился! — улыбнулась она также, как улыбалась в тот раз, когда встретила меня растерянным и ничего не понимающим. Только сейчас её попытка воздействия, которую она тут же активировала, была мне безразлична.

— Вы знакомы? — поинтересовалось девица за стойкой, — Фи, это наш охранник на сегодня.

— Зачем нам охранник? Ещё и парень? — удивилась Фиалка.

— Говорит, что его секта прислала.

— Если секта, тогда ладно, — улыбнулась добродушно женщина.

Только глаза при этом оставались холодными и изучающими. Она видела, что её чары на меня не действуют и, возможно, для неё это редкость.

— Кто-нибудь расскажет мне… круг обязанностей?

— Я расскажу, — вызвалась Фиалка, — Пойдем.

Она увела меня к одной из дверей. Самой неприметной из всех, что здесь находились. За ней оказалась небольшая комнатка. Внутри два кресла, койка, запас бутылок с водой и ещё одна дверь, ведущая в туалет.

— Так ты теперь в секте? — спросила Фиалка, когда мы оказались отрезаны от основного зала.

— Как видишь, — ответил я прохладно.

Прохладность моя связана с тем, что я не знал, как реагировать и вести себя в этой обители продажной любви. Сам факт того, что здесь покупают секс, был мне глубоко неприятен. Но и я уже не тот мальчик, который приходил в ужас от мысли, что такое вообще возможно. Умом я признавал, что мир многообразен и в нём есть порок, но… Прийти сюда было тяжело. А ещё тяжело смотреть на полуголых девушек, видеть их фальшивые улыбки и понимать, что они призывно улыбаются не потому что я им нравлюсь, а потому что это их работа. Или даже не работа, а способ выживания.

— Рада за тебя, — на этот раз я не смог уловить, улыбка настоящая или фальшивая?

— Спасибо. Так что от меня требуется?

— По большому счёту ничего. Сейчас утро, в бордель в это время редко заходят. Местные клиенты знают, что у нас шалить нельзя и за это можно получить. Но иногда, скажем так, клиенты увлекаются. Это не значит, что с ними надо обращаться плохо.

— Где та грань, когда начинается «плохо»?

— Ну… — задумалась женщина, — Если клиент перебрал, достал нож и бросился на девочку, то его надо быстро утихомирить и вывести из заведения. Если он просто разорался, то вырубать не надо. Достаточно вывести. Ты ведь не создашь проблем?

— Я думал меня послали решать проблемы, а не создавать.

— Просто ты такой напряженный, — Фиалка приблизилась опасно близко и её пальцы коснулись моей груди, — Тебе у нас не нравится?

— Дело не в вас, — ответил я, призывая на помощь всю свою сдержанность и умение держать лицо.

— Если хочешь… Я могу поговорить с девочки и они… Сделают приятно.

— Нет, спасибо. — ответ прозвучал резче, чем того требовалось и женщина усмехнулась.

— Не стесняйся. Ты мальчик симпатичный, уверена, девочки и сами заинтересуются.

— Я здесь всё же для работы, а не удовольствий, — с каждым разом отвечай ей было тяжелее.

То, что её влияние на меня не работало, не означало, что Фиалка сама по себе была неприятна. Я помнил, как менялось моё восприятие этой женщина. Когда я попал под её влияние, то она казалась самой прекрасной. Когда влияние ушло, я испугался и ужаснулся, она мне показалась отталкивающей. Сейчас же, при другом освещение, без влияния страха, я видел обычную, вполне симпатичную женщину или даже девушку. Взгляд так и норовил посмотреть то на её губы, то упасть в декольте.