— Хорошо, я пока посплю. — я уже устроилась, спрятав руки под подушку, и прикрыла глаза, когда Евгений задал вопрос;

— Что тебе сказала Алина? — он пользовался моментом моей спокойности, я понимала это, но и смысла сопротивляться, что-то скрывать не видела.

У меня самой было много вопросов к нему касательно Антона. Словам я не верила, мне нужны были доказательства более реальные.

— Она всё сказала. Это правда? — я спрашивала Евгения с закрытыми глазами, уже начала терять это чувство усталости, бояться, что взглянув на Евгения и вовсе потом не усну, а мне этот сон был жизненно необходим.

— Да, но не сейчас. Вечером приеду с Ваней. Я должен что-то знать о нём, чтобы не натворить глупостей? — спросил так, словно сам собирался с ним нянчиться.

— Не оставляй его с Алей. — для этой просьбы я даже глаза открыла, взглянув в серые глаза Евгения, — Я её боюсь. — добавила совершенно спокойно, не думая о каких-либо последствиях.

Хотелось хоть кому-то верить, пусть даже ошибусь, но я выбрала на эту роль Евгения.

За три года до…

Пока мы ехали даже не в травмпункт, а частную клинику, Антона заметно потряхивало. Он хоть и держал крепко руль, но всё равно от меня это не скрылось. Я и сама тряслась как осиновый лист на ветру, то и дело ёжилась, безуспешно пытаясь согреться.

— Тебе нехорошо? Может палец подождёт, к другому доктору сначала заедем? — Алиев окончательно перестал смотреть на дорогу и уставился на меня серыми глазищами.

Сейчас они выглядели раза в полтора больше обычного, но всё же не выпученными, а вот цвет изменился, уже не маренго скорей ближе к антрациту.

— Антон, прошу тебя, на дорогу смотри. — я сама бы сейчас за руль села, а то перед глазами так и стояла разбитая морда Порше, — Всё хорошо…Замёрзла просто. — я и правда чувствовала себя нормально в плане беременности.

Живот не болел, ничего такого, да и морозило меня на нервной почве даже не из-за всего случившегося, а больше из-за аварии. А вот палец мой явно не ждал. Та тугая повязка что Антон соорудил из бинта и ваты ещё в прихожей, спустя всего несколько минут насквозь пропиталась кровью.

— Что-то сильно кровит, — снова отвлёкся на секунды от дороги, взглянув на мою перевязанную руку, — У тебя низкий гемоглобин скорей всего. Ты ещё не сдавала анализы? — спросил как заправский доктор.

— Нет. К следующей пятнице надо сдать. — от разговора с Антоном, от его бархатного голоса стало гораздо теплей.

Он не был сейчас таким холодным, скорей взволнованно горячим, и от него исходила забота наравне с праведным гневом.

— Ты меня любишь? — неожиданно спросил Антон.

— Очень люблю. — мягко ответила я, этот вопрос пусть и неожиданный, и мой ответ на него такой тёплый идущий от души успокоили окончательно, даже ледяным до этого момента рукам стало тепло.

— Веришь мне? — этот вопрос поставил в тупик, но лишь отчасти.

— Я верю. — и я же верила и верю да, только Антон очень скрытный и моя вера часто попадала в этот тупик, не понимая многих вещей, не зная, как он отреагирует и поступит в той или иной ситуации.

Например, внезапность начала наших отношений, когда знаков внимания до этого не было, нежелание Антона говорить о себе и своей жизни до меня, я много чего о нём не знаю, но это не недоверие.

— Почему тогда не сказала, что беременна? — он повторил свой вопрос на который я так и не дала ответа.

— Я сегодня как раз хотела.

— Хотела она. — процедил Антон сквозь зубы. — Понимаешь, что я мог отрезать просто? Я неделю ждал, чего только не думал. — ворчал он раздражённо, и его недовольство отражалось в манере езды.

Он начинал хамить, подрезать, игнорировать разметку и светофоры со знаками.

— Я хотела убедиться, что всё хорошо, на таблетках же. — промямлила, оправдываясь.

— Да, я видел на твоём компе те заказные статейки. — хмыкнул Антон и взволнованно спросил, — Всё хорошо с ним? — растерянно и нахмурившись, он кивнул в сторону моего живота.

— Да вроде. Я же говорю, в пятницу надо… — не смогла договорить, Алиев, вспылив, перебил.

— Какая в жопу пятница Мерзлякова?! — повышая голос осекся и уже более спокойно добавил; — Сегодня же все анализы и ультразвук ещё.

— Сегодня нельзя, утром натощак. — хохотнув, резонно заметила.

— Эт…ты…чего смешного?! — запинаясь и бросая в мою сторону многозначительные взгляды спросил Антон.