Как бы я ни храбрилась, но в итоге ни покупка платья, ни тот вкуснейший торт не смогли реанимировать моё настроение, что, конечно же, не скрылось от Антона. Я на кухне наливала кипяток по чашкам с крупным листом чая, когда мой бедующий супруг появился в проходе и спросил;

— Что нос повесила фасолькина мать? — его голос хоть и звучал приглушённо, но я отчётливо услышала смешок.

Веселье, не отменяющее тревожной заботы. Посмотрела на него, взгляд Антона был более чем серьёзен, готовый докопаться до истины. Я в принципе и не думала скрывать от него инцидент с мамой, но если бы он не спросил, промолчала бы. Мне даже не нужно учиться дозировать всё, что происходит я и так это умею, но Антону я могла бы всё рассказать, если бы нежелание превращать его в собственную жилетку.

— Маме звонила. — поставила чашки на стол, вазу с печеньем и Антон сразу подошёл к стулу, сел на ближний ко мне стул, зажав мою ногу коленями, всё не сводя с меня взгляда.

— На свадьбу не придёт? — холодно поинтересовался, так что я даже и не сомневалась, что он бы был этому рад.

— Ты же знаешь. Она без отчима она не придёт. — обсуждали уже это с Антоном, и он прекрасно знал всю сумасшедшую ситуацию в моей ненормальной семейке.

Я села рядом вплотную, моя нога так и осталась зажатой Антоном. Взял меня за руку, спрятав её между ладоней.

— А ты хочешь, чтобы она пришла? — не целовал руку как обычно, чтобы не прерывать взгляда.

— Хочу. Маму я видеть хочу. — за весь день обдумав свой звонок и наш с ней разговор я это осознала на сто процентов.

Пусть я обманусь, что ей это важно, но я хочу видеть её за праздничным столом и даже хочу слышать от неё поздравление.

— Значит, она будет. Телефон мне её скинь, я сам с ней поговорю. — беззаботно решил мою проблему на словах.

— Ты?! — я засмеялась, — Вы даже незнакомы, сомневаюсь, что она станет тебя слушать. — что ей Антон такого скажет, чего я, родная дочь сказать не смогла, чтобы убедить прийти ко мне на свадьбу без отчима-садиста.

— Чай пей, а то рука холодная как ледышка. — Антон поцеловал всё же мою ладонь и отпустив вручил печенье нахально подмигнув.

— Это безнадёжно. Плевать. — махнула рукой, со слабой надеждой, что он её убедит.

Три года назад…

После этого разговора я дала Антону телефон матери и забыла о его обещании. Мама не звонила и не интересовалась, вообще, ничем, не пыталась даже убедить меня на её визит с отчимом под ручку. А я просто замоталась в организации праздника, фотограф, ресторан и с Антоном мы к этому разговору не возвращались. Когда наступил день свадьбы и я уже находилась в комнате невесты в здании дворца бракосочетания в дверь постучали. Фотограф уже сделал сотню снимков меня-невесты, и я была уверенна, что это Антон решил заглянуть ко мне за несколько минут до того, как мы станем законными супругами.

— Входи. — разрешила смеясь, и была шокирована, когда в приоткрывшуюся дверь заглянула мама.

— Здравствуй, доченька. — одной рукой она прижимала к животу букет молочных роз с сочными миртовыми стеблями, другой робко приглаживала волосы на виске.

У неё была новая стрижка и она словно смущалась, переживая, понравится ли мне её идеальное светло-русое каре вместо небрежно раскиданных по плечам каштановых волос.

— Ты одна? — как бы мне ни хотелось броситься в её объятия, волновал один лишь вопрос и что, если нет?

Праздник будет испорчен окончательно.

— Одна, я одна. Можно я войду? — мама так и стояла на пороге, не решаясь зайти.

— Конечно! Ты… заходи, я позову фотографа! Он сделает фотографии на память. — когда мы с мамой разминулись, я украдкой смахнула с ресниц слёзы.

Хорошо, что отказалась от традиционной туши и просто покрасила ресницы хной, иначе сейчас была бы похожа на панду или переживала бы за стойкость водостойкой туши. Мне нужны были фотографии и я выдрала фотографа из толпы приглашённых девиц, позирующих для него.

— Нужно ещё кое-кого снять. — поволокла окончательно растерявшегося парня в комнату невесты, словно сейчас моя мать растворится как призрак, а я не успею запомнить, доказать самой себе фотоснимками, что она была.

Но она была. Есть. Я убедилась в этом, когда вернулась с фотографом в комнату невесты. Вот она мама моя, стоит у большого зеркала от пола до потолка. На ней вовсе не джинсы и не свитер-балахон, а красивое платье, расшитое узорами из пайеток. Она готовилась к моему празднику и это действительно для неё праздник.

— Вот. Мама моя. — с радостью представила её фотографу, — Сфотографируйте нас. — я в два шага невзирая на пышное платье допрыгнула до мамочки и встала рядом.

— Как-то неловко. Может цветы убрать? — мама смущалась и была сама не своя, не знала, как себя вести и что делать, все её вопросы были неуклюжи, но я была так счастлива, что просто не обращала на это внимание.

Передо мной сейчас была та мама, о которой я всегда мечтала, а не та женщина, что нахваталась властных ноток у отчима и пыталась давить своим авторитетом, которого, по сути, для меня не существовало. Но это всё было неважно, когда она тут такая добрая и родная.