Окинула взглядом свою соседку. Она уже собралась, и была готова к выходу. На ней была довольно симпатичная форма зеленого цвета. Надо у себя в выданных вещах посмотреть, наверняка также что-то похожие найдется. Нашла нужный мешок, открыла. Все таки сегодня нужно будет разложить все вещи по местам.

В недрах, казалось бы небольшого, но почему то внутри просто огромного мешка, нашлось пару комплектов одежды и обуви. Достала, осмотрела. Это действительно оказалась форма. Только она была не зеленого, а черного цвета. Простая рубашка, без каких либо украшений, кроме аббревиатуры ФБМ, вышитой с левой стороны груди золотыми нитями, обтягивающие черные штаны и кусок ткани, как мне пояснила Адель она одевается поверх штанов и закрепляется простой брошью. Получается что-то на подобии юбки с запахом. Было довольно удобно, и ничего не стесняло движения.

Ботинки также идеально подошли по размеру. Словно на меня сшиты. Единственное что меня смущало, это то что они были высокими и на шнуровке. А на улице хоть и позднее, но лето. Должно быть адски жарко, ходить во все это запакованной. Но других вариантов не было, и как я успела заметить, здесь практически все ходили в сапогах. Возможно для этого были какие-то причины.

Рассудив что для размышление на данную тему у меня еще будет время, быстро схватила в сумку, закинула туда огроменный талмуд, типа блокнот, карандаш, и что-то похожее на обычную перьевую ручку.

— Все, я готова. Пошли.

— А ты быстро, молодец. Я бы точно не успела.

Я хмыкнула. Ну не рассказывать же ей, что я была уже студентом, и не раз меня преследовала опасность опоздать на пары.

Мы направились к двери, уже выходя в коридор, я обернулась и посмотрела на Василия, который невозмутимо сидел у меня на кровати, и идти никуда не собирался.

— Ты идешь?

Он лениво потянулся, и только после этого сказал:

— Нет, мне там делать нечего. Я надеюсь, хотя бы на лекциях ты ничего не натворишь.

Ну и ладно. Захлопнула дверь. Несмотря на вчерашние приключения настроение было просто превосходным. Я решила, что хватит пессимизма, и пора становиться оптимисткой, Той самой, у которой стакан наполовину полный. Я шла за Адель, и весело мурчала под нос нехитрый мотив.

— Что это за мелодия? Не знаю такую.

Я с удивлением посмотрела на Адель. И только тогда поняла, что за песню я про себя мурчу. Из задворков памяти так и всплывали строки:

"Я не дам, я не дам, я не дам и не проси…"

Ну надо же, мое подсознание выдает такие перлы. А ведь не дала. Поборола свое искушение. Хотя это скорее мой страх, поборол мое искушение. Нужно что-то придумать, и как то объяснить суть песни Адель.

— Ну как бы сказать, это у нас деревенская такая песня про благочестивую девушку, которая не соблазнится даже самым красивым мужчиной.

Адель на меня внимательно посмотрела:

— Она что, дура?

Я совершенно не поняла логики ее мысли.

— Почему дура? Я же говорю, благочестивая.

Она скептически посмотрела на меня.

— Аааа… Ну, тогда понятно.

Что конкретно ей было понятно она не озвучила, а спросить я не успела, так как мы уже дошли.

Оказались в поистине огромной аудитории, где в центре располагалось возвышение, а вокруг него ступенями вверх уходили многочисленные скамьи, и не было им конца. Так вот, зал был практически полон, и только первые места полностью пустовали. Это не очень хороший признак. Адель с досадой цыкнула:

— Ну вот, из-за тебя все нормальные места заняты. Пошли наверх, и будем молиться, чтобы там еще нашлось для нас свободное местечко.

На самый верх идти не пришлось, где-то в середине нам удалось потеснить двух демонесс, чем они были крайне недовольны. Усевшись, я с интересом осмотрелась вокруг, и пришла к неутешительному выводу, что слегка выделяюсь в этой массе.

****

Нет, я не была какой-то особенной, или мега красивой. Но именно это и выделяло меня из общей толпы, моя обычность, или нормальность в человеческом понимании этого слова.

У меня не было шерсти, клыков, рогов и других экзотических атрибутов. Поэтому экзотикой здесь была я, и на меня все пялились. Некоторые, кажется, даже с гастрономическим интересом. Меня передернуло.

За руку тронула Адель:

— Кстати Зарина, все забываю тебе сказать…

Но она не договорила, ее прервал зычный мужской голос:

— Адепты, рады вас приветствовать в нашей академии.

Все одобрительно загудели.

— И вступительное слово, как обычно, произнесет наш ректор Арилэль Виллоу.

В зале наступила звенящая тишина, и напряженно молчание. Все смотрели в сторону двери. Мне тоже стало интересно, что там за жутик должен быть, что весь этот зверинец так тихо себя ведет.