— И еще один вопрос. Почему они по–вашему выбрали для атаки именно Риаберру, и почему они не трогают все остальные сервера?

— Да это как раз понятно, — влез в разговор Чед, — Риаберра — самая маленькая область в игре, и ее сервер тоже самый маленький. Для атаки на большую провинцию им тупо не хватило бы денег и мощностей.

— Я спрашивал, Робель, черт возьми, — выругался Голдсмит.

— Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, босс, — растерянно сказала Асмарина.

— Ладно, забудьте. Я принял решение. Вот наш план на ближайшие сутки.

Первое. Никаких официальных заявлений. Игроки пусть продолжают бегать по Риаберре и платить за подписку. Все жалобы на форумах потереть, все видео, где говорят о багах, удалить из интернетов, как оскорбительные и клеветнические. Я дам указание отделу пиара.

Второе. Никаких журналистов, никакой полиции. Не надо выносить наши обосранные простыни на всеобщее обозрение.

Третье. Атака должна быть отбита в течение двух суток, Чед. И мне плевать, как ты это сделаешь, главное — не предлагай мне отключать Риаберру или строить новые квантовые сервера для запуска контралгоритмов. Просто отбей ее, а потом уже будем думать, как восстановить поврежденных NPC и прочее. Я дам тебе доступ в Зал Нейроинженерии и еще пару профессионалов в помощь. Действуй вместе с Робель. Не справишься — полетишь вон из компании. Если за ближайшие два дня поляжет еще один сервер — тоже полетишь, так что займись обеспечением дополнительной безопасности для серверов прямо сейчас.

Четвертое. Собрать с оставшихся в Риаберре игроков полный фидбек, сегодня утром он должен быть у меня на столе. Стоит ли напоминать, что опрашивать игроков нужно не поднимая лишнего шума и лучше непосредственно в самой игре? Я сейчас вызову к тебе Карсона, объяснишь ему задачу.

Пятое. На случай если случится невозможное, и Риаберра все–таки начнет полностью падать — собрать всех игроков к Эазиме, объявите какой–нибудь эвент, например, в Эазиме больше всего квантовых связей, и там сервер наиболее устойчив. Так что если игроки соберутся там — вероятность обрушения сервера понизится.

— Но, босс, я же безопасник, почему я должен… — взмолился Чед, чувствуя как у него вскипают мозги.

— Плевать. Созови видеоконференцию и раздай всем задачи от моего имени. Я даю тебе такие полномочия на ближайшие сутки. Считай, что это твой звездный час перед падением в бездну позора и увольнения, Чед.

— А вы чем будете заниматься, босс? — спросила Робель.

— А я буду говорить с серьезными людьми, о самом существовании которых вам лучше не знать, Робель. Тут заваривается серьезная каша, и речь идет на самом деле совсем не о видеоиграх или квантовых серверах. Все гораздо хуже. Вы не сознаете реальное значение Риаберры, это не просто провинция в виртуальном мире. Ладно, мне надо сходить за жижей для вейпа, так что пока. Я буду в офисе лично сегодня днем. Надеюсь, вы тут же ошарашите меня хорошими новостями.

Третья Эльфийская Империя, Генерал–губернаторство Риаберра, Северная Четверть, монастырь Ухт–Асгхар

Астер ничего не ела уже два дня и надеялась, что скоро умрет от голода. Разумеется, это было глупо, с ее уровнем выносливости пройдет еще дней шесть, прежде чем у Сагир–Астер начнут снижаться хитпойнты, а убьет ее голод не раньше, чем через девять дней. Но даже тогда ей вряд ли дадут уйти из жизни, ведь монастырские целительницы знают заклинание кормления маной, и Астер не сомневалась, что они применят к ней это заклинание, не требовавшие согласия от самого объекта кормления, как только Астер совсем ослабеет.

Но пока что время для этого еще не пришло, и ее не кормили маной насильно, просто орчиха–рабыня приносила Астер раз в день воду и еду — айран, джабнах и кашу из тэфа. Но Сагир–Астер не прикасалась к еде, только пила воду. Вчерашние нетронутые айран и кашу орчиха уносила каждое утро, чтобы отдать рабам, а не портившийся джабнах оставался на тарелке рядом с постелью Астер. Сейчас в тарелке лежало уже три джабнаха, и только благодаря этому Астер с трудом могла осознать, что находится здесь уже третий день.

Еще ей вчера принесли малюсенькую плошку толченых колки, и так Астер поняла, что ее пытаются лечить от горя и тоски. Но это было глупо, та тоска, которую она познала, была неизлечима, и никакие наркотики не могли бы здесь помочь, даже колки.

Сагир–Астер лежала на постели из черного камня в тесной келье, в заброшенной части монастырского лазарета. Во время последней эпидемии чумы эта часть лазарета предназначалась для заразившихся. Заболевших тогда было так много, что в такой маленькой келье их могло лежать несколько десятков. Не то, чтобы чуму можно было лечить, скорее больных людей и эльфов держали здесь просто, чтобы изолировать их от здоровых. Почти все узники лазарета тогда умерли.

Раньше Сагир–Астер испугалась бы лежать совсем одна в таком страшном месте, но теперь она не чувствовала ничего кроме пустоты. Не было никакой чумы. И умерших тоже не было. И ее самой тоже нет. Даже если она уморит себя голодом, то все равно возродится потом со стертой памятью, и все повторится сначала. Смысл исчез из мира, душа Астер была изнасилована страшным откровением.

Поэтому Астер просто лежала и смотрела на потолок из черного камня, пока ее мрачные думы не прервали крики орчихи–рабыни из коридора.