– Кроме книжки про египтян?

– Да, кроме нее.

– Ой, мамочка! – Айла вздохнула от счастья, по-детски трогательно. – Как чудесно! – Она сжала ручки. – До свидания, мисс Лейси!

– До свидания, Айла, лапушка, – ответила мисс Лейси, – мне было… – Она повернулась к Джульет, собираясь что-то сказать, и Джульет замерла, ожидая неизбежного, потому что все люди хотели говорить об Айле, о ее способности прочесть что угодно, даже когда она была маленькая, о ее умении обращаться с числами, о знаниях, которые она получила где-то – но где? – о знаменитом инженере Брюнеле, или Тутмосе, или Фриде Кало. – Мне было поистине приятно познакомиться с тобой. Берегите ее, – негромко добавила она, когда Айла выбежала из класса к Зейне, Ясмин и Санди.

Джульет заморгала от смущения и отвернулась от кроткого взгляда мисс Лейси. Эта молодая женщина, казалось, знала правду, знала, что Джульет – отрицательная особа с черным сердцем.

Я делаю это ради них.

В первый день каникул Джульет вынырнула из сна в 2 часа ночи, потому что Мэтт выключил свет в холле, а Айла проснулась и испугалась темноты, потом в 3 часа ее разбудил Санди, потому что спальный мешок стал ему слишком мал (она просила Мэтта, чтобы он уложил его в другой спальник, побольше, но поняла, что он не слушал ее, а ей надо было проверить). После этого она лежала без сна, пока за плотными занавесками не забрезжил рассвет. Рядом с ней похрапывал Мэтт. Если она осторожно дотронется до его руки, он страшно разозлится. Много лет назад, когда они познакомились, она могла лягнуть его, чтобы он не храпел. Иногда он вздрагивал от своего храпа, просыпался и поворачивался к ней, их полусонные тела соединялись, будили друг друга и медленно, с удовольствием снова уплывали в сон. Так было много лет назад. После рождения Санди все изменилось. Мэтт заявлял, что устал оттого, что она будила его, когда он храпел, из-за этого он не высыпался и ему было тяжело работать днем.

Скоро я это исправлю, сказала себе Джульет, устало моргая. У Би тоже закончилась учеба, и теперь все трое детей были в ее распоряжении. Она не рассчитывала, что Би будет все время рядом с ними, но заставила ее дать обещание, что они проведут один день вместе. Сегодняшний день. Я поставлю в саду мольберт, и мы все будем рисовать на нем пальцами. Я поведу их в кино. Мы пойдем на ланч в «Вагамаму» в честь каникул. После обеда мы испечем сами печенье. У нас получится прекрасный лондонский день. Они будут вспоминать его.

Она пошевелила пальцами ног, натянула одеяло под подбородок и попробовала уснуть, но ничего не получалось. В пять тридцать снова проснулся Санди; Джульет, с горячими от усталости глазами, увела его вниз и начала готовиться к замечательному первому дню каникул.

– Можно я что-нибудь посмотрю на твоем айпаде?

– Нет, милая. Ешь свои оладьи.

– Я ненавижу оладьи. Я хочу «Чериос». Можно я что-нибудь посмотрю в твоем айпаде?

– Нет. И нет. А теперь послушайте. Сегодня у нас будет веселое утро. Би, положи свой телефон.

– Нет.

– Би… – Джульет просто вырвала телефон из руки дочери. Би вскинула голову и зашипела:

– Госссподи, ма. Не забирай никогда у меня мои вещи, о’кей? – Она вскочила и потянулась за телефоном.

Джульет пришла в ужас.

– Господи, Би…

– Отдай мне телефон. – Би выхватила его из рук матери.

– Би. Кто пишет тебе это? – Джульет наклонилась к дочери и вытянула шею, чтобы увидеть ее лицо, снова уткнувшееся в телефон.

Би подтянула колени к подбородку. Словно живое существо, спрятавшееся в панцирь. Словно ребенок, каким она когда-то была внутри нее и хотела распрямиться. Айла смотрела на эту сцену с бесстрастным лицом. Джульет положила ладонь на согнутую спину дочки и почувствовала торчащие позвонки. Она провела по ним пальцами: один, второй, третий.

– Дочка, пожалуйста, скажи мне.

– Просто ребята.

– Это Молли?

Би подняла голову.

– Ребята из школы.

Джульет сделалось муторно, словно от удара под дых.

– О’кей. Я поговорю с твоими учителями, когда начнется учеба. Я напишу электронное письмо…

Би вскочила со стула.

– Если ты это сделаешь, я уйду, – крикнула она. Айла взяла листок бумаги и принялась лихорадочно что-то рисовать, напевая себе под нос. – Обещаю. Я, блин, убегу, и ты никогда меня не найдешь. Ты и все остальные.

– Би, милая. – Джульет оттолкнула от себя стул и с трудом раскрыла рот. – Послушай меня, доченька! Они не смеют так обращаться с тобой. О’кей? Все очень просто. Хорошо, что я увидела это. – Она ухитрилась оттеснить дочь в угол кухни и положила руки ей на плечи, но при этом ее не покидало чувство, что она поймала ее, но не может ей помочь. – Я поговорю с их родителями, я поговорю в школе – я все улажу, обещаю тебе.

– Ты. Меня. Не. Слушаешь. – В черных глазах девочки горела злость. Санди заревел и уронил на пол чашку с мюсли. Би оттолкнула мать и протиснулась мимо нее.