Можем считать, что это семейное дело. Ничего не изменится. Тебе придётся решить, хочешь ли ты стать его частью. Хочешь ли ты стать моей до последнего вздоха. Принять меня таким, какой я есть со всем этим багажом. Пережить то, что хоть я и не нажимал на курок пистолета… все равно причастен к смерти твоего брата.

Мне нужно время, чтобы подумать, привыкнуть к мысли, что мой брат убийца. Не знаю, понял ли Майлз мои чувства, он ничего не сказал, оставляя меня наедине.

Он прав, мне нужно принять окончательное решение. Захочу ли я так жить, балансируя постоянно на грани. Смогу ли я, как Алиса, носить с собой нож, готовая в любой момент его достать и применить. Смогу ли я носить траур по брату при Майлзе?

Алиса сильная и смелая, а я?

Как сказала бы Рита – головка от х…

Нужно проветрится и привести свои мысли в порядок. Не засну сегодня. Единственный известный мне способ привести себя в рабочее состояние – начать работать. Когда руки заняты делом, я отвлекаюсь и все утрясается в моей голове само собой.

Набираю номер Алана, стискивая телефон.

– Что случилось? – сразу же спрашивает мужчина.

– Мне нужна работа. – говорю я. – Майлз сам не отпустит, а мне так нужно… собраться с мыслями… Если ты скажешь ему, что я тебе нужна, он не откажет.

По ту сторону на несколько минут образовывается тишина, после чего мужчина нехотя говорит:

– Сейчас договорюсь.

Я не знаю, о чем они говорят, что Алан говорит другу, но через пятнадцать минут ко мне приходит Майлз. От него веет холодом и выпивкой, он смотрит на меня обижено.

– Собирайся, Лео тебя отвезет на работу.

Не стоило и надеяться, что его удастся обмануть.

С этими словами он уходит, оставляя меня вновь одну. Мне хочется ему сказать, что я избегаю не его, но у меня не находится сил произнести и слова. Просто провожаю его взглядом и быстро натягиваю на себя одежду.

Майлз.

– Я всегда очень завидовал тому, как Вы с Алисой подходите друг другу. – искренне говорю другу. Мы сидим вдвоём на террасе у гриля в ожидании стейков.

Как самые настоящие дикари мы приговорили уже две бутылки виски, не дожидаясь мяса. Выглядим мы, как два самых семейный человека. Оба в спортивных штанах и свободных футболках, я еще и кепку нацепил для антуража.

Скрываемся за домом от домашних, чтобы обговорить дела без женских ушей.

Дожили. Прячемся по углам, чтобы можно было поговорить.

– Не неси чушь. Девчонка влюблена в тебя по уши, у нее на лбу это написано. Дай ей время. – чертов философ, давно он стал разбираться в отношениях? Раньше он как дикарь, закидывал Алису на плечо и уволакивал, не желая ничего слушать. – Просто она молоденькая совсем, растерялась. На нее же так и валятся кирпичи, а она домашний цветочек, совсем не боец. Нужно время.

– Думаешь, время сотрёт из памяти, что мы убили ее брата?

– Думаю, она поймёт, что в жизни есть не только чёрное и белое. И, что брат ее был редкостным говном.

Лука достаёт ароматное, дымящееся мясо, от которого слюнки текут. Хочется заглотить все целиком за раз.

– А где Макс? – вспоминаю, что давно не видел мальчишку. Обычно он всегда сопровождает своего отца.

– смотрит Щелкунчика… - друг закатывает глаза. Его дочь помешана на балете, просто мечтает стать примой театра, прославиться на весь мир. – Не представляю, откуда у него столько терпения в его возрасте?

– Дело не в терпении. Дело в том, ради кого он это все делает…

– Это все прекрасно, но Алёна никогда не будет танцевать в театре. Во-первых, моя дочь не будет светить голой жопой, а во-вторых, ты сам понимаешь, чем это чревато. Хочет заниматься? Пусть занимается. Я готов построить ей даже частный театр, пусть играется с ним.

Протяжно вздыхаю. У крестницы врождённый театральный талант. Маленький ангел может кого угодно обвести вокруг пальца. Очень живой ребенок. Но даже если Лука примет тот факт, что его дочь танцовщица, во что я мало верю… Все равно, будет слишком опасно, ей светиться.

Да я и сам, при мысли, что она будет танцевать перед тысячью зрителей в полупрозрачном платье, прихожу в неистовое бешенство.

– Хорошо, что Макс не увлекается балетом… С ним все понятно.

Лука кивает и хмурится, раскладывая мясо по тарелкам.

– Хочу его отправить путешествовать, изучать языки, набираться жизненного опыта. Пора ему стать полностью самостоятельным.

– Она будет очень скучать по нему, как и он… по ней.

– Алена должна научиться вливаться в социум и общаться с такими же маленькими девочками, как и она, а не только со своим братом. Макс уже взрослый, рано или поздно он выпорхнет из гнезда. Да скоро, он не сможет удерживать себя перед телевизором и смотреть на белые пачки, ему будет хотеться залезть под них!