— Да поймите же вы! — пытаюсь достучаться, раздражаясь. — Заводить отношения на рабочем месте — неэтично. Вы прекрасно знаете, что я против служебных романов!

— И слышать ничего не желаю! Нельзя жить стереотипами. Надо меняться и идти в ногу со временем. И вообще! Ты видела себя со стороны?! Да у тебя глаза горят, когда ты говоришь о Марке! Я настолько воодушевленной тебя не видела, даже когда ты познакомилась с этим придурком Вадиком. Хоть он и был, по твоим словам, ангелом небесным.

Закатываю глаза и стискиваю зубы от бессилия. Я намерена продолжить отстаивать свою точку зрения, даже если администрация кафе выгонит меня за хулиганство. Почти подобрала слова для своей тирады, но тут вмешивается Ася.

— Спорим, Катюх, что тебе слабо соблазнить этого студента? — деловито спрашивает она, хитро улыбаясь.

Что?! Я настолько была шокирована и возмущена предложением, что весь мой запал резко пропал.

— Да не буду я спорить! — устало произношу я, отпивая свой кофе.

— Значит, слабо. Эх, ну ладно, тогда подарю ту дизайнерскую сумочку кому-то из девчонок, — притворно вздыхает подруга, грустно подперев щеку кулаком.

За столиком воцаряется тишина, а я от волнения даже подаюсь вперед, мигом забыв обо всем.

— Что, ту самую, да? Правда-правда? — шепотом, словно боясь, что Ася сейчас рассмеется и скажет, что пошутила.

— Правда, — весомо кивает подруга. — Соблазнишь этого своего Марка, и она — твоя.

— Мы поддерживаем спор, — добавила за всех Саша. — Но если проиграешь, вся наша компания идет в СПА на весь день за твой счет.

Черт, черт, черт! Но это же на благое дело, да? Один раз — это же еще не преступление? Эх, ладно, была — не была! Учитывая желание другой стороны, а именно Марка, сделать это будет не так сложно…

Еще никогда в жизни я так сильно не ошибалась…

— По рукам, девочки! Я согласна.

И тут же в моей голове созрел план: я все равно собиралась увольняться…Так сделаю же это красиво и с пользой для себя…

Катя

Я определенно сошла с ума. Я собираюсь провернуть такую авантюру, от которой у меня волосы дыбом и трусики намокают так, что хоть выжимай. Но назад пути нет: я твердо приняла решение, а отступать, а тем более проигрывать, не умею. Так что придется собрать всю смелость по крупицам и выполнить задуманное.

— Марченко, вытащите руки из-под стола, я все вижу. И это последнее мое предупреждение, еще одно нарушение — и мы встречаемся на пересдаче, — строгим голосом делаю замечание студенту, который списывает ответ.

За предыдущие месяцы я твердо убедилась, что юриспруденция — это совершенно не мое. Именно поэтому сегодня — мой последний рабочий день. Который я собираюсь сделать незабываемым. И, уверена, для Марка Воскресенского тоже.

— Воскресенский, будьте так добры, положите ваш телефон, с которого списываете, на мой стол, — холодно произношу я, вперившись взглядом в нерадивого студента.

Нет, я вовсе не зверь, и не требую учить статьи законов и кодексов наизусть и даже не против того, чтобы студенты списывали, в конце концов, сама была студенткой не так давно, но я за «здоровое» списывание — если делать это, то делать надо умеючи и не наглеть. Воскресенский же, не скрываясь, полез под парту и что-то увлеченно там читал. Поэтому я не выдержала и сделала ему замечание.

Марк поднимает голову, сужает темные, как ночь, глаза и внимательно смотрит на меня. Я не отвожу взгляд, не желая проигрывать этот поединок и нетерпеливо постукиваю пальцами по столу, закидывая ногу на ногу, даю понять, кто здесь хозяин положения не только Воскресенскому, но и всем остальным его одногруппникам.

Парень медленно встает со своего места и идет, сопровождаемый сочувствующими взглядами других студентов, ко мне. Кладет телефон на край стола и сканирует взглядом, словно пытается меня раздеть. Наглец! Улыбается только правым уголком губ, неожиданно подмигивает и резко разворачивается, возвращаясь на свое место, сопровождаемый уже теперь влюбленными взглядами почти всех своих одногруппниц.

Тем временем экзамен продолжается. Я не мучаю студентов, задаю один — два наводящих вопроса, ответы на которые позволят увидеть, готовился ли человек вообще к предмету. Да и я старалась оставить своему коллеге как можно меньше работы: пересдачу уже определенно точно буду принимать не я.

Студенты сменяли за столом друг друга, кабинет потихоньку пустел. Воскресенский не торопился отвечать, лениво, с видом хозяина жизни следя за своими сокурсниками. Он и сам не предполагает, насколько облегчил мне задачу! Потому что я понятия не имела, как задержать его после экзамена до самого конца, чтобы провернуть задуманное, если бы он вдруг решил отвечать в числе первых.